Разговор, естественно, переходит на предстоящий штурм Трубчевска.

Бондаренко рассказывает о крепкой подпольной организации, созданной в городе. Душа этого подполья — Алеша Дурнев. Хозяйка подпольной квартиры — его мать, Мария Ивановна.

Абрамович докладывает, что в Трубчевске созданы военные боевые группы: они вступят в бой, как только партизаны войдут в город.

— Мы продемонстрируем фашистам новую операцию, основанную на сочетании действий вооруженного подполья и партизанских отрядов, — замечает Бондаренко.

Захар Богатырь рассказывает об установленных недели две назад связях с трубчевским госпиталем. Добрая половина раненых уже настолько оправилась, что готова хоть сегодня вступить в бой. Во главе этой своеобразной подпольной группы стоят капитан Илья Иванович Бородачев и врач-хирург Александр Николаевич Федоров…

На дворе раздается шум, громкие голоса. Это вернулись, наконец, Кочетков и Лаборев из-под Неруссы. Они подробно докладывают об операции…

Еще в пути они встретили связного, посланного ко мне группой самообороны Холмечей. Связной уточнил данные: по полотну железной дороги идет немецкая группа. Во главе ее фашистский офицер. По всем расчетам, группа должна быть на разъезде Нерусса в час пополудни.

Времени оставалось в обрез, и сани понеслись по извилистой лесной дороге. На санях четырнадцать бойцов. Среди них Кочетков, Петраков, Лаборев и Михаил Иванченко со своим неизменным карабином и пулеметом.

К назначенному месту — высокой железнодорожной насыпи — сани подлетели за сорок минут до указанного срока. Лошадей и сани укрыли в соседней роще. Бойцы закопались в снег…

Стоял морозный день. Вокруг было безлюдно. Бушевала поземка над полем, над высокой молчаливой насыпью. Коченело тело. Время тянулось бесконечно медленно.

Около половины второго впереди, на дороге, шедшей вдоль полотна, появилось темное пятно и тотчас же исчезло в снежном вихре. Кочетков поймал его в бинокль и, лишь только затих ветер, увидел около полутора десятков саней. Сани двигались медленно. На санях и около них — гитлеровские солдаты.

На самой насыпи — вторая группа: пять солдат и высокий офицер в теплой меховой шубе и белых бурках. Время от времени он что-то говорил своему соседу — маленькому плюгавому офицеру, и тот послушно семенил за ним с большой красной папкой в руке.

Кочетков предложил Иванченко заняться санями. Группу, шедшую поверху, он взял на себя. Высокого офицера решил во что бы то ни стало захватить живым.

Фашисты уже метрах в семидесяти. Высокий офицер на полотне неожиданно остановился, внимательно посмотрел туда, где за пулеметом лежал Иванченко, и резким движением опустил руку в карман.