Разве мог представить себе тот, кого здесь так нетерпеливо ждали, что ему готовится такой прием! Что о его безопасности пекутся самые опытные чекисты!

— С головы «гостя», которого мы ждем, — сказал Мессинг, — ни один волос не должен упасть! Он нужен нам только живой. И это целиком возлагается на тебя, Иван.

Выбрали время и место, где «гость» с наступлением темноты перейдет границу: участок против селения Старый Алакуль. Там на финской стороне находились развалины бывшей таможни. До станции Парголово «гостя» решили довезти на двухколесной финской повозке, называемой у них «душегубка». Ее подадут к самой реке.

— Но почему Парголово? — спросил Пилляр. — Она же значительно дальше от границы, чем Песчановка.

— Дело в том, — ответил Мессинг, — что станцией Песчановка Петров пользовался всего несколько раз. Она хоть и ближе, но зато там можно встретить пограничный дозор, бойцов с Александровской заставы. Кроме того, на этой станции ни разу не была Шульц-Стесинская.

— Все ясно, — согласился с доводами Пилляр. — У меня, товарищи, сложилось убеждение, что все меры, принятые вами по доставке в сохранности нашего «гостя», продуманы хорошо. Остается только пожелать, чтобы не помешала никакая случайность. Я передам обо всем руководству ОГПУ. Думаю, что ваш план будет одобрен. А уж Москва устроит достойную встречу…

В приподнятом настроении, с мыслями о том, что наконец-то закончится двойная игра, я возвращался на границу. Я не обижался, что от меня скрыли фамилию того, кого я обязан был принять из-за кордона. Значит, так надо. Видимо, в этом случае мне лучше знать поменьше о подопечном.

Возвращаясь на пост, я много думал о предстоящей операции. Мне хотелось как можно лучше выполнить последнее и самое ответственное задание.

Слез в Парголове. До заставы решил пройти пешком: раз по этому пути придется вести «гостя», дорога должна быть изучена во всех деталях.

Спешить было некуда. Об очередной отлучке было договорено с комендантом участка. Словно на прогулке, сбивая ивовым прутиком пожелтевшие листья на придорожных кустах, неторопливо отмерял я километры. Сколько раз бывал на этой дороге! Кажется, известно все: повороты, выбоины, ухабы, подъемы и спуски, деревянные мостики через ручейки. Теперь я знакомился с ней как бы впервые. Хотелось предугадать возможные встречи с не-желаемыми свидетелями, места, откуда можно было неожиданно услышать короткие, как выстрел: «Стой! Кто идет?» А эти два таких знакомых, таких привычных на границе слова могли быть последними не только в моей жизни, но и того, другого, кого я должен беречь пуще глаза.