Девятнадцатый дом по улице Мясницкой удивил своим оригинальным восточным видом и изогнутыми краями крыши. Это был Чайный магазин Перлова.

– Не то, ― кратко констатировал Полуянов, оглянувшись на нас с Сарычевым. ― Значит, надо искать пятьдесят первый дом.

Пятьдесят первый дом стоял недалеко от перекрёстка Садового кольца и улицы Мясницкой, но был скрыт от него более мощным представителем сталинского ренессанса. Небольшой, старый, непонятного грязно-бежевого цвета, местами с облезлой штукатуркой пятиэтажный дом с внешним, как будто вставленным в него лифтом. Дом был зажат с нескольких сторон более высокими зданиями разных годов постройки. Дорога через невысокую округлую арку вела в маленький дворик, со стороны которого в доме находилось два подъезда, перекрытых солидными железными дверями с кодовым замком. Нам нужен был подъезд номер два, над входом которого была прикреплена белая табличка с номерами квартир «16-30 кв».

– Кто пойдёт? ― спросил Полуянов.

– Все вместе, ― поспешно ответил Сарычев, бросив на Полуянова недоверчивый взгляд.

– А граждане не испугаются такой представительной компании из трёх неизвестных мужчин?

– Придумаем что-нибудь. ― Сарычев вытащил липовую красную корочку милиционера.

– Нет, ― решительно запротестовал Полуянов. ― Так мы точно ничего не узнаем. ― Он на секунду умолк, что-то обдумывая. ― Давайте я представлюсь сыном однополчанина, с которым Виктор Селин вместе воевал во время Великой Отечественной.

– А вы уверены, что этот Селин вообще воевал в годы Второй мировой? ― возразил Сарычев.

– Мне так кажется, ― ничего не объясняя, сказал Полуянов, набрал на кодовом замке «19» и нажал кнопку вызова.

Буквально сразу, после второго гудка мы услышали громкое «да» молодого женского голоса.

– Здравствуйте, ― вежливо обозначил своё присутствие Полуянов. ― Не подскажете, это квартира Селиных?

– Да-а, ― протяжно подтвердил голос.

– А Виктор Селин здесь живёт?

Наступило молчание, тишина сопровождалась непонятным техническим свистом динамика.

– Кто вы такой? ― вдруг резко и напряжённо спросил женский голос.

– Я сын его старого знакомого, ― объяснил Полуянов и для пущей убедительности представился, тут же выдумав что-то распространённое и в силу этого плохо запоминающееся: ― Сергеев Илья Андреевич. Я из Астрахани.

– Но… ― пробормотал женский голос. ― Дедушка умер. Уже давно…

– Я не знал об этом, ― виновато сказал Полуянов. ― Простите, ради бога.