Рене несколько раз пробежала глазами содержание письма и не нашла в нем никакого упоминания о судьбе Рафаэля. «Боже, — взмолилась она, — сделай так, чтобы они не причинили ему зла». А если это все–таки случилось, она вернется во Францию с Талисманом и вампиром за спиной, и пусть тогда Господь смилуется над королем Франциском и его благочестивым банкиром.

— Естественно, я намерен в самом скором времени уведомить славного кардинала Йорка о том, что первая ставка в игре сделана и что теперь никто ниже герцога даже не рассматривается на роль вашего супруга. Учитывая, что принцесса Мэри Тюдор была отдана нашему дофину, полагаю, мы должны…

— Вы никому ничего не скажете! — Рене скомкала письмо, что бы сжечь его впоследствии. Она знала, кого кардинал рассматривает в качестве кандидатуры на роль ее супруга, и в данный момент это полностью ее устраивало. — Предоставим кардиналу заниматься тем, в чем он достиг совершенства, и не будем мешать ему.

Руже замер, обдумывая ее слова. А Рене изумлялась тому, что ему нужно столько времени, чтобы сообразить: пока они придерживают козырного туза в рукаве, заигрывая с кардиналом Уолси, у самого Руже остаются шансы принять участие в гонке за Бретанью и Шартром. Наконец, он признал ее правоту.

— Мудрое решение.

— Я рада, что вы заметили мои таланты. — «Кретин».

— Мне приказано покинуть двор? — в ужасе переспросил Уолтер. — Но почему?

— Я уже говорил вам, что его величеству стало известно о вашем недостойном обращении с леди Рене. Король счел ваше поведение по отношению к ее высочеству оскорбительным и пожелал, чтобы вы покинули его двор. «Являясь рыцарем, джентльменом и королем, — сказал он мне, — я никогда не стану мириться с изнасилованиями, грубой речью, распутным поведением и неуважением к женщинам, в первую очередь — к дамам моего двора».

Уолтер почувствовал, как земля уходит у него из–под ног. Долгие годы борьбы за возвращение родовых имений пошли прахом из–за этого сына шлюхи, именующего себя Майклом Деверо, и его французской потаскухи!

— Прежде чем уехать, ваша светлость, я хотел бы сообщить вам жизненно важные сведения, которые стали мне известны. Дело в том, что «бесстрашный защитник» его величества может оказаться тайным шпионом, лазутчиком и убийцей, нанятым императором Максимилианом[80]…

На него устроили засаду в тускло освещенном коридоре, ведущем в личный рабочий кабинет гофмейстера.

— Мы слышали, ты ищешь нас, Деверо! — раздался из–за колонны чей–то издевательский голос, по–видимому, Комптона, которому ответил злобный смех, прозвучавший со всех сторон.