Высокородная фея, принимающая ароматическую ванну за стеной, настолько близко подошла к тому, чтобы подарить ему свое тело, что он буквально ощущал его. Хотя ее взрывной характер не позволял Майклу надеяться на естественное завершение той сладостной пытки, которой она подвергла его в лодке на реке, молодой человек все равно остался у дверей принцессы, надеясь и боясь поверить своему счастью…

Когда за два часа до полуночи на башне пробил колокол, Адель распахнула дверь.

— Он еще здесь, — сообщила она своей госпоже и со страхом уставилась на Майкла прищуренными глазами. — Если вы причините ей вред, — продолжала старая ведьма, которой сейчас недоставало, пожалуй, лишь помела, — я отравлю вашу кровь, проткну насквозь ваше сердце, отрежу вам голову и сожгу на огне, а потом развею пепел по ветру.

Оторопев от неожиданности, он выслушал ее, не веря своим ушам.

— В самом деле? — В веселом изумлении, к которому, однако, примешивалась изрядная толика опасения, он по широкой дуге обогнул старую камеристку. — А я–то думал, что мы друзья, Адель. — Но сейчас тот факт, что он заговорил с ней по–гаэльски, не произвел на старуху должного впечатления. У дверей Майкл остановился, опустив глаза долу, и смущенно прошептал: — Как я могу причинить ей вред, если я люблю ее больше жизни?

— Ба! — недовольно фыркнула Адель, но сочувствие, промелькнувшее в ее глазах, странным образом противоречило зловещей усмешке.

В полутемной спальне, полной волнующих и соблазнительных ароматов, подобно острым лучикам звезд, мерцали огоньки свечей. Майкл обнаружил свою добычу на трехногой табуретке подле очага. Склонив голову к плечу, она сушила свои черные как смоль кудри. Щеки девушки порозовели, тело плотно облегал роскошный пеньюар из мягкой шелковистой ткани в рубчик, расшитый золотыми геральдическими лилиями, а снежно–белые оборки на подоле прикрывали ее изящные лодыжки. Огонь в камине полыхал столь же яростно, как и вожделение, бурлившее у него в крови. Сердце гулко стучало у Майкла в груди, но в остальном он был вполне готов к кавалерийской стремительной атаке на свою очаровательную фею. Какую бы оборонительную тактику она не избрала, он выстроил свои наступательные порядки и припас в рукаве козырную десятку.

Рене улыбнулась ему. Майкл закрыл за собой дверь и медленно подошел к ней.

— Как вы себя чувствуете? — Опустившись перед девушкой на колени, он бережно провел рукой по грациозному изгибу ее белоснежной шеи, лаская ее и полной грудью вдыхая исходящий от нее головокружительный цветочный аромат, представляя, как это хрупкое тело отдается его рукам.