«Дорогой Роджер, - заканчивалось письмо, - с тех пор, как ты так красиво и смело говорил у королевы, я почти все время думаю о тебе. Ее Величество узнала, что мы из одного города и теперь говорит, что, должно быть я именно та английская девушка, которую ты любишь. Я это отрицаю, но она мне не верит и только улыбается всякий раз, как меня видит. Как приятно делить тайну с королевой Англии!

33

33

Ранним утром следующего дня я получил записку от сэра Сигизмунда, содержание которой значительно повысило мое настроение. Мачери не поехал в Теобальде вместе с двором, так как заболел, к сожалению не чумой, но чем-то достаточно серьезным и потому вынужден был остаться. Так что малоприятные перспективы, которые мы обсуждали во время нашей встречи отодвигались до выздоровления сэра Невила.

Эта новость меня чрезвычайно обрадовала, и я несмотря на данное сэру Сигизмунду обещание вести себя осторожно, решил воспользоваться удобным случаем и встретиться с Ником Билом, по моему мнению, нового Справедливого Хозяина все эти дела касались не в меньшей степени, чем нас. Быть может он сумеет обуздать Мачери. Во всяком случае должен знать о происходящем. И я придумал способ, как увидеть его, не навлекая на себя опасность посещения квартала, именуемого «Эльзасом».

Я спросил госпожу Уитчи, как добраться до Олдкасл-стрит. По выражению ее лица я сразу же понял, что она отнюдь не одобряет моего интереса к этой «обители греха».

- Это всего в двух кварталах отсюда, - сказала она, - но я удивлена вашим вопросом, мастер Стрейндж, удивлена и расстроена. Это непотребное место. Там расположены лавки, в которых торгуют безвкусными украшениями, а то и вещами похуже - амулетами и заклинаниями для занятий магией. Там даже есть места, где дамы, именуемые… - тут она замолчала, как бы спохватившись и закончила свою горячую тираду заявлением о том, что уважающим себя молодым джентльменам там делать нечего.

Чтобы умиротворить ее, я сказал, что вовсе не собираюсь идти туда, и если куда и пойду, то только в фехтовальный зал, да и то буду соблюдать все меры предосторожности. Я нашел зал пустым и Дом Басса соответственно в скверном расположении духа.

- Трусливые зайцы! - ворчал он, - робкие души! Какой-то бедолага умирает от сифилиса, а они уже кудахчут: «Чума! Чума!» Ну и конечно все мои благородные джентльмены дают стрекача из города!

Я сказал, что очень доволен всем этим, так как теперь он сможет все свое время посвящать мне. Он нахмурился и спросил, в состоянии ли я оплатить такое внимание с его стороны. Он потребовал два фунта в неделю, и я согласился, хотя это была очень высокая цена. Получив задаток в виде гонорара за две недели, он соизволил дать мне урок самолично. Очевидно я неплохо показал себя, так как он почти не ворчал и под конец даже заявил, что я делаю успехи и со временем смогу стать очень неплохим бойцом (для англичанина, конечно).