– Рассказывай же, мой друг, что привело тебя ко мне? – спросил он. Мне сообщили, что с тобой целая армия? Ты собрался на войну? Может быть, я могу тоже чем-то помочь?

Его речь лилась потоком, а тон был участливый и дружеский.

– Ваше императорское величество – начал я. – Я не на войну, а с войны. Только что, наш совет десяти, стал самым главным органом в улусе Джучи. Теперь, все вопросы, связанные с бывшим ханом Берке, вы будете решать с нами, а точнее, лично со мной, так как я нахожусь к вам ближе других. А обращаться ко мне, как и к другим членам совета, вы теперь будете на Вы, и называть «господин советник». Я пока не буду требовать от вас платить нам дань, но этот вопрос мы рассмотрим обязательно. А пока, я хотел бы спросить – вы что, хотите требовать у нас оплаты прохождения по проливу?

– Что вы, господин советник! Ни в коем случае! Наш договор, заключённый ещё при Ватаце, остаётся в силе. Ведь мы же друзья и союзники!

– Ну вот и прекрасно! – резюмировал я. – Наше решение относительно дани и другие вопросы, мы обсудим позже, через послов. А я должен вернуться к себе. До свидания! Я ушёл, оставив Палеолога в раздумьях. Через два часа наша флотилия покинула бухту Золотой Рог и направилась домой. А корабли Марченко и Зотова в Юрьевскую комендатуру. Мы вошли в порт Ростова 4 июня. Я и мои солдаты начали высадку, а корабли Теплова и Коверды, пошли дальше, в Воронеж и Шахтёрск.

Другая эскадра, во главе с Судейкиным, пройдя по Каспию, 31 мая подошла к Сарай-Берке. Судейкин с Забуировым, Семёновым, Винокуровым прошли во дворец Берке, где уже разместились Боракчин с Туда-Мунке и своим двором. Пригласив Боракчин, начали совещание. Прежде всего, Судейкин, извинился перед ханшей за голую правду, которую он вынужден ей сообщить. А далее следовало:

– С этого момента, вся власть в улусе, будет принадлежать совету десяти. Боракчин и Туда-Мунке, вы будете исполнять только представительские функции, не имея решающего голоса, но ваши советы будут приняты во внимание.

Мы уже однажды играли в такую игру, когда ханша гостила у нас в Маргелово, изображая из себя правительницу. Так что ей не привыкать к этой роли. Просто нам так гораздо удобнее диктовать свои условия другим странам и владыкам. Улус становится самостоятельным, не зависящим от Каракорума, государством. Все выплаты в адрес верховного кагана, прекращаются.

Мы будем работать на себя. Боракчин и Туда–Мунке, будут изображать правителей улуса, но принимать решения будет один из членов совета, устроившийся во дворце и числящийся, как главный визирь при дворе хана. Во время приёмов, он будет в обязательном порядке, присутствовать, сидя ниже мнимых правителей и делающим вид, что он всего лишь, подаёт советы. Боракчин и её сын, имеют право иметь при себе двор, из преданных им людей. Придворные дамы, повара, слуги, воспитатели, псари, конюшие, мажордомы и тому подобные, включая личную охрану, в количествен не более 200 человек, также предназначенную для парадных выездов, дозволяется набирать по своему желанию. Но все военные функции, будут исполнять наши люди.