Пораженный, я безнадежно смотрел на нее, как человек, чья жизнь подошла к концу.

– Будь же счастлив, Таита, – приказала она. – Будь же счастлив новой свободе, дарованной тебе мною.

– Я никогда больше не буду счастлив! – вырвалось у меня. – Ты выбрасываешь меня на улицу. Как могу я быть счастливым теперь?

Улыбка ее погасла, и она в смятении смотрела на меня:

– Я предлагаю тебе самый драгоценный подарок, который могу тебе дать. Я предлагаю тебе свободу.

Я покачал головой:

– Ты обрушиваешь на меня самое суровое наказание. Ты прогоняешь меня. Я никогда больше не узнаю счастья.

– Это не наказание, Таита, я хотела вознаградить тебя. Пожалуйста, пойми меня!

– Единственная награда, которой я бы желал, – это оставаться рядом с тобой всю жизнь. – Я почувствовал, как глаза мои наполняются слезами, и постарался не расплакаться. – Пожалуйста, госпожа моя, не прогоняй меня, если я хоть немного дорог тебе!

– Не плачь, – приказала она. – Если ты будешь плакать, я тоже расплачусь перед всеми гостями.

Я искренне верил, что до этого момента она не задумывалась о последствиях своей неразумной щедрости, так поспешно выдуманной ею. Слезы потекли у меня из глаз и заструились по щекам.

– Прекрати! Я не хотела этого. – Ее слезы потекли вслед за моими. – Я только хотела оказать тебе честь подобно нашему царю.

Я протянул ей свиток:

– Пожалуйста, разреши мне разорвать эту глупость на мелкие кусочки. Возьми меня обратно к себе в услужение! Позволь мне занять подобающее место за твоей спиной!

– Прекрати же, Таита! Ты разбиваешь мне сердце. – Она громко всхлипнула, но я был безжалостен.

– Единственный дар, который я хочу получить от тебя, – это возможность и право служить тебе до конца моей жизни. Умоляю, госпожа, отмени эту вольную. Позволь мне порвать ее.

Она отчаянно закивала, захныкав, как в детстве, когда падала и разбивала коленку. Я разорвал свиток папируса пополам. Не удовлетворившись этим, поднес обрывки к пламени лампы и подождал, пока они превратились в черные кусочки золы.

– Обещай мне, что не попытаешься прогнать меня! Поклянись, что никогда больше не заставишь меня быть свободным.

Она кивнула мне сквозь слезы, но этого мне было мало.

– Скажи это, – настаивал я, – скажи это вслух, чтобы все услышали тебя.