– Престер Бени-Джон объявил, что голубой меч будет добычей того, кто его сумеет захватить, – сказал я.

– Если мы выступим против Аркоуна, мы не сможем воспользоваться колесницами, – размышлял Мемнон. – Нам придется ограничиться пехотой. Как ты думаешь, вельможа Тан, наши шилуки выстоят против эфиопов? – Мемнон по-прежнему обращался к Тану официально. Очевидно, за время моего отсутствия он так и не узнал, кто его настоящий отец.

Когда мы закончили беседу, Тан так же горел желанием отправиться на поиски приключений, как и мы. Он заключил с нами союз, и мы стали убеждать царицу Лостру.

С самого начала госпожа моя, в отличие от Тана, прекрасно понимала, как нужны нам для возвращения лошади и колесницы, если мы хотим, чтобы сбылась наша мечта о победе над тираном. Я показал ей жеребца, подаренного мне Престером Бени-Джоном, и указал на признаки превосходной породы:

– Посмотрите на его ноздри, ваше величество, посмотрите, как широка его грудь и как прекрасно сочетаются крепость мышц и костей. Лошади гиксосов не могут сравниться с эфиопскими.

Потом я напомнил ей об обещании, данном покойному фараону, и сказал:

– Престер Бени-Джон уступит нам долину. Его воины будут охранять ее от похитителей сокровищ. Он объявит это место запретным, а эфиопы – суеверный народ, они будут соблюдать запрет спустя много лет после нашего возвращения в Фивы.

Я предупредил Мемнона, чтобы он не упоминал при царице Лостре о своем интересе к девушке, царевне Масаре.

Это вряд ли помогло бы нам. Каждая мать – женщина, и ей не доставляет удовольствия видеть, как молодая соперница уводит ее сына.

Однако никакая женщина, даже царица, не смогла бы устоять против объединенных усилий и хитрости такой троицы, как Тан, Мемнон и я. Царица Лостра отдала приказ послать войска на Адбар-Сегед.

Мы оставили грузовые повозки и колесницы в долине гробницы фараона и пошли в горы. Престер Бени-Джон выслал к нам навстречу сотню проводников. Это были лучшие его воины. Тан отобрал для похода отряд самых диких и кровожадных шилуков и пообещал им, что они захватят столько скота, сколько смогут увести. За спиной каждый из этих черных язычников нес свернутую теплую шкуру шакала, так как все мы прекрасно помнили, какой холодный ветер дует в горах на перевалах.

Пехоту сопровождали три сотни египетских лучников, возглавляемых вельможей Кратом. Старый разбойник стал вельможей за время моего пребывания в Адбар-Сегеде. Ему не терпелось ввязаться в подходящую драку. Он и все люди его отряда были вооружены новыми кривыми луками, которые стреляли на двести шагов дальше больших эфиопских луков.