С того момента, как они показались, стало ясно, почему в округе не было ни души: ни мелких зверей, ни людей, ни рыб. Только многочисленные птицы что-то щебетали на самых верхушках деревьев. А мы ещё со скепсисом принимали новости о том, что животные в окрестностях одичали настолько, что стали хищниками! К нам-то захаживали единицы, и в большей степени – по ночам, отчего их хорошо отпугивала пара выстрелов в воздух из ружья. Но здесь всё было иначе. Это была даже не свора, а армия, при том, что пищи им на всех явно не хватало.

Однако дальнейшее размышление на тему “почему же псы отказываются покидать эти опустевшие места” было прервано чередой громких выстрелов в собак со стороны нашего гениального инженера.

Это было наше последнее огнестрельное оружие. Охотничье ружьё лесника утонуло в болоте, когда мы вытаскивали оттуда – угадайте, кого – опять же нерадивого инженера. А у меня с собой был только складной ножик, который явно с самого начала приравнивал мои шансы на выживание к нулю.

И вот из этой самой винтовки, транжиря последние патроны, стрелял в озлобленных собак инженер. Зачем? Не знаю. Наверное, испугался. И более чем очевидно, что мозги он не включил и не понял, что таким образом изменит наше положение с очень плачевного на крайне плачевное. Конечно, он задумался бы об этом позже, если б собака, спрыгнувшая с крыши над нами, не перегрызла ему горло. Вот так нас осталось двое, и охота на нас началась.

Мы решили разделиться, чтобы увеличить шансы на успех, однако по дикому крику, разлетевшемуся по улицам уже через пару минут, я поняла, что осталась одна. И мне тоже, судя по рычанию сзади, было отведено не больше времени.

Если вы сейчас не придаёте значения бегу на скорость в школе или колледже, то хочу уточнить, что я тоже была такой. А теперь с каждым новым дюймом всё сильнее убеждалась, что очень зря прогуливала физкультуру. Да, неслась я с немыслимой для меня скоростью (жить-то хотелось!), однако эта скорость всё больше и больше уступала скорости голодных животных, увидевших лакомую добычу. Как оказалась на железнодорожных путях, сама толком не помню, но в тот момент это было моей последней надеждой.

Брошенный товарный вагон с приоткрытой дверью был для меня подарком небес. Он оказался довольно старым, но без огромных дыр и заплаток. Этот вагон спасал мне жизнь уже вторые сутки и, боже, как я ему

была благодарна!

Я не ела уже три дня. Внутри вагона нашлись куча опилок и сена, большое количество странных на вид и плотно закрытых бочек, крышки которых я не смогла вскрыть, а ещё несколько литров немного застоявшейся воды. Это было удачей, хотя я бы не отказалась и от парочки упаковок чего-нибудь съестного. Но мне ли сейчас шиковать?