– В походе к вашему войску рано или поздно подойдёт войско джунгар. Ты сбежишь к ним и отдашь их начальнику мою безделку. Скажешь, украл её у меня, потому что золотая. Дескать, на это золото покупаешь себе волю. Джунгары не откажут: увидишь, они ещё и благодарны будут. А про то, что я сам тебе её дал, – молчи накрепко. Ежели ты проболтаешься, мне сразу понятно станет. Ну, вот и всё. Больше тебе делать ничего не надо.

Ренату очень не понравилось предложение губернатора. Какой военный поход, какая степь, какие кочевники?.. И где здесь место Бригитты?

– А как же Бригитта?

– Вослед Бухгольцу я пошлю обоз с припасами. Бабу твою отправлю с обозом. Однажды джунгары нападут на Бухгольца, кого-то убьют, кого-то в плен возьмут, а ты в бою бабу выручай. Так она к тебе и попадёт.

Матвей Петрович продумал всё до мелочей, но Ренат искал изъян.

– Но ведь мы останемся в степи. Разве там лучше, чем в Тобольске?

– Джунгары – братья калмыков. От джунгар вы перейдёте к калмыкам, а они кочуют рядом с Кубанью. Кубань – турецкая земля. Турецкий султан – союзник вашего короля Карла. Через турок доберётесь до шведов.

– Это очень ненадёжный путь на родину, – мрачно заметил Ренат.

Матвей Петрович молча начертил пальцем петлю на шее.

Ренат сосредоточенно размышлял, глядя в пол.

– Но учти, – добавил Матвей Петрович. – Коли что-то сделаешь не так, как я говорю, джунгары не вцепятся в Бухгольца; значит, они сохранят ту же дружбу со мной, что и ныне. Я потребую у них выдать тебя и твою бабу, и они выдадут. А тогда вам обоим лучше будет друг друга сразу зарезать.

Ренат понял, что раньше он висел над пропастью, а сейчас сорвался.

– Ну что, принимаешь моё предложение? – поинтересовался Гагарин.

– Разве у меня есть выбор? – помолчав, ответил Ренат.

В знак расположения Матвей Петрович проводил штык-юнкера через гостиную и сени до крыльца, где топтался солдат из караула при каземате.

– Завтра выпущу, – напоследок подбодрил шведа Матвей Петрович.

Он постоял на крыльце, дыша морозом, и решил перед сном чуть-чуть прогуляться. Сегодня был трудный день, но и столько важных дел сделано…

Матвей Петрович обошёл свой терем и остановился на краю Троицкого мыса над обрывом. По ночному небу плыли невидимые чёрные облака, но яркая луна, блестевшая в промоине, освещала вокруг себя их извилистые и лохматые кромки. Внизу распростёрся Тобольск: обширное тёмное поле, покрытое крошевом заснежных крыш и утыканное перьями печных дымов. Дальняя излучина Иртыша плоско белела ровным льдом, отсекая город, и за полосой реки во все стороны до предела мира тянулась распяленная колючая овчина тайги, игольчато осыпанная мелкими голубыми искрами.