Вообще жертвенность, наряду с дерзостью и авантюризмом, — отличительные черты русских участников европейского Сопротивления. В том же 1942 году, недели за три до казни членов «Сети Музея человека», в Бельгии было написано такое вот письмо: «Китик и Вадим, мои любимые мальчики! Наш Господь призывает меня на небеса, и я не могу ослушаться…» Автор письма — Марина Марутаева, дочь русского эмигранта, капитана Александра Шафрова и жена Юрия Марутаева, «красного невозвращенца». Адресаты — ее сыновья, семилетний Никита и Вадим, которому исполнилось четыре годика. На следующий день Марину, невзирая на просьбы королевы Бельгии Елизаветы о помиловании, гильотинируют по личному требованию Гитлера. Он счел расстрел матери двух маленьких детей «слишком гуманным видом наказания». Чем же русская женщина, которую называют «бельгийской Жанной д’Арк», так насолила «фюреру германской нации»?

С тех самых пор, как нацисты оккупировали Бельгию, Марина возмущалась покорностью местного населения. Нет, в Бельгии тоже были партизаны — Марутаевы сразу вступили в движение Сопротивления, собирали секретную информацию о замыслах немцев и передавали ее бельгийским отрядам. Но Марине этого было мало. С августа 1941 года она начинает действовать самостоятельно — поджигает цистерны с горючим, устанавливает ряд заграждений на дорогах и даже нападает на двух немецких мотоциклистов. Однако и это ей кажется недостаточным. «Неужели во всем Брюсселе не найдется человек, который бы совершил диверсию или убил хотя бы одного немца? Это послужит толчком для многих», — думала она.

И вот 8 декабря 1941 года в Брюсселе совершается один из первых, реальных актов возмездия оккупантам. В центре города, на площади Порт-де-Намюр, около здания военной комендатуры на глазах у нацистской охраны некая женщина достает нож и одним ударом отправляет к праотцам заместителя германского военного коменданта майора Крюге. Более того — женщине удается скрыться, да так, что не найти и следов…

О том, что это совершила Марина Марутаева, не знала даже ее семья. В 2019 году в процессе создания фильма «Без срока давности. Свои среди чужих» удалось побеседовать с сыном Марины Марутаевой Вадимом: «Никто не знал, кто это сделал. Например, мой отец и не догадывался, что его жена признается в совершении этого акта». Но стоило ли ей признаваться? По словам Вадима Марутаева, его мать не могла поступить иначе: «Немцы взяли шестьдесят заложников из среды бельгийской, в частности, брюссельской буржуазии. В газетах появились объявления, дающие виновным один месяц, чтобы сознаться. В противном случае заложников расстреляют». Самое интересное, что поначалу Марине в комендатуре не поверили: «Там решили, что она не в себе и выставили ее вон. Сказали не говорить глупостей и возвращаться домой». Тогда она совершила невероятный поступок — достала нож и ударила им в сердце другого немца, капитана из охраны комендатуры…