Он с видом некоторого разочарования покачал головой.

— Японец — сам сатана во плоти, не могу отрицать этого. Девушка — другое дело. Этот сумасшедший старый джентльмен сам украл жемчуг и заставил свою дочь надеть его под самым твоим носом. Фабос, мой мальчик, ты не веришь этому?

— Я все скажу тебе в свое время, Тимофей! Ждать этого не так долго. С другой стороны, однако, я могу целый год проплавать здесь. Не печалься, мой друг! Я уже обещал тебе, что первый пароход, отходящий из Капштадта после нашего приезда, отвезет тебя обратно в твой любимый Пэл-Мэл. Мои обязанности вполне ясны. Я не могу уклоняться от них, каковы бы ни были последствия. Согласись, впрочем, Тимофей, что ты приятно путешествовал.

— Путешествие приятное и компания хорошая. Твой японец швырнул меня вчера в другой конец каюты, чтобы показать мне, как это делается у них на родине. У тебя тут есть шотландец, который заставил меня переплыть экватор в коротенькой шотландской юбке, и еще два проходимца из графства Корк, которые рассказывают мне, будто у них на штусборде луна вместо котла. Потом играю с тобой каждый день в пикет и проигрываю тебе свои сбережения — семь фунтов, четыре шиллинга и два пенса… это так же верно, как то, что я живой человек. О, да! Путешествие вполне приятное! И ради чего, Фабос? Ты ведь волшебник, так не можешь ли сказать мне этого?

— Совсем я не волшебник, Тимофей! Предложи мне тот же вопрос в восемь часов вечера, и я в состоянии буду ответить тебе. Если я не ошибаюсь, то ответом будет дымок, виднеющийся на горизонте. Я тебе скажу, когда будет безопасно говорить об этом, — ни одной минутой раньше или позже.

Я сказал это, кажется, так горячо и серьезно, что он не мог не поверить мне. Не смешно ли, право, что пустая, собственно, вещь могла так взволновать меня, а между тем я ни разу еще не приходил в такое возбужденное состояние с того самого времени, когда подозрения мои впервые подтвердились находкой в бухте Паллинг. Туманная дымка на горизонте — сознание того, что какое-то другое судно идет по тому же курсу к южным берегам Африки. Вот все, что мы увидели, а между тем на борту не было ни одного человека, у которого не забилось сердце и не напряглись нервы при виде туманной дымки.

— Что вы скажете об этом, капитан Лорри? — спросил я краснощекого, всегда спокойного офицера, который подошел к нам во время нашего разговора. — Здесь ведь нет курса для судов. Думали ли вы встретить корабль так близко у берегов?

— О нет, сэр! Будь это канонерское судно, идущее в Порт-Ноллоз, оно делало бы не десять узлов. Такие суда делают по пятнадцати.