После минуты взаимного молчания ректор почти с сожалением отчеканил:

— Сутки карцера.

Пеплу опять захотелось выругаться. Очень захотелось. До такой степени, что пришлось сжать зубы. Но, разумеется, сдержался, уж этому-то за три года здесь он научился:

— Разрешите исполнять?

— Немедленно. — Хозяин кабинета уже потерял интерес к происходящему.

А вот Пепел как раз нет. Ему, наоборот, до зубовного скрежета хотелось знать, кто его подставил — карцер в его положении был почти катастрофой. Но именно, что почти. Ведь сегодня ночью он успел доделать… В общем, все успел. К счастью, кроме него об этом еще никто не знал, и запирая Эрдари на сутки, кто-то явно рассчитывал, что планы у того сольются в сортир. Причем буквально. Но сейчас отсутствие у противника нужной информации давало преимущество как раз Пеплу — прямо как по учебнику тактики. И преимуществом этим следовало воспользоваться с умом. Что ж, времени на то, чтобы придумать, как это сделать у него было вагон. Можно бы и поменьше даже.

В подвал с карцером он спустился сам — избежать наказания все равно без шансов, а изображать шута и заставлять себя ловить Пепел не собирался. Он вообще не любил делать бессмысленные вещи, это его раздражало. Спустившись, сам же выложил перед дежурным кадетом все содержимое карманов, снял сапоги и форму, оставшись в нижних портках и рубахе, и позволил небрежно себя обхлопать, обыскивая. Привычная процедура, сопротивляться тоже бессмысленно — таковы правила. И тот пятикурсник с инженерного, которому не повезло сегодня дежурить, виноват в этом не больше Пепла. Радуясь тому, что сроду ничего не забывал — просто не умел это делать — Эрдари выудил из памяти имя парня:

— Садри, — начал было он, но закончить ему не дали.

— Пожрать нету, курсант. Сам сижу здесь с ночи.

— Ага, — тут же сделал два вывода Дари. Во-первых, что урчит у него в животе совсем уж неприлично, а во-вторых… — Значит, сейчас сменишься?

— Надеюсь. Кому-то передать, где ты застрял? — пятикурсник оказался сообразительным.

— Может, записку отнесешь?

— Нет! Подставляться не буду. — Парень был категоричен.

— Ну нет, так нет, — Пепел не слишком-то и надеялся. — Тогда два слова?

— Будешь должен, Равеслаут.

— Буду, — не стал он спорить. — Короче, найдешь Роши Нокса с третьего курса тактического и скажешь, чтобы не приближался к каминам. Дымят.

— Ээ… — озадачился дежурный. — И все?

— И все. Справишься?

— Так, зелень, — обозлились в ответ, — станешь хамить — сам пойдешь искать своего Нокса. Но завтра. Когда ремень обратно вернут, чтобы портки по дороге не потерял.