На востоке Каспийского моря и дальше на востоке Азии у России нет больше преград. Степи пройдены столетними тягостями и жертвами, этапы установлены, военные линии, насколько это необходимо, усилены людьми – жатва начинается [109]. Теперь больше нет исхоженных номадами степей, которые в течение нескольких лет не были бы заняты войсками царя. Но есть цветущее, густо населенное государство, в котором воинственные жители, приученные к азиатскому рабству, почти без сопротивления принимают русское господство. Китай в этот момент может быть уже оккупирован; Бухара, Коканд, Самарканд и другие небольшие ханства падают из-за простого продвижения русских вдоль широкой судоходной реки Аму [110], по которой русских может сопровождать паровая флотилия Арабского моря и по которой они могут быть снабжены всем необходимым. Не будет ничего удивительного, если названные лежащие на правом берегу Аму ханства с их населением от шести до восьми миллионов душ еще в ближайшие два-три года попадут под власть русских. Нельзя и думать о сопротивлении этих невоинственных народов в их больших городах и безлесных развалинах. Несколько десятков сотен казаков с несколькими орудиями могут с ними быстро расправиться.

От Аму до Инда расстояние не дальше, чем от Дуная до Босфора, и на этом пути Англия не найдет ни турецких крепостей, ни Балкан, ни многочисленной турецкой армии, ни Австрии на фланге и ни Франции в резерве, чтобы задержать проникновение русских.

Продвижение русских дальше на Восток еще опаснее. Китайская стена, прежняя защита Небесной империи от татарских орд, не сможет задержать казаков, она служит посмешищем для русского лейтенанта и давно перейдена русскими. Орды киргизов, калмыков, тунгусов и других кочевых народов на границах Китая в большинстве своем превращены в оседлых, крещены, русифицированы и зачислены в армию. Теперь они образуют собой авангард для завоевания Китая.

Со времени заключения последнего мира в Париже Россия завоевала на востоке вдвое больше земли, чем сложенные вместе площади Германии и Франции. Страшная опасность угрожает миру с этой стороны. На Амуре работает целая армия поденщиков, солдат и каторжан над устройством гавани и крепости, которая должна стать новым, но совершенно неприступным Севастополем Японского моря. Русский флот на Черном море уничтожен, развитие флота на Балтийском море задержано, и вся энергия русского морского министерства теперь обращена на создание мощного флота на Японском море, где Россия не может опасаться соперничества; по газетным сообщениям, сделаны заказы на постройку пароходов и броненосцев в Англии и Америке. Итак, в то время как Россия тихо и незаметно создает новые морские силы, которые не будут, как раньше, замерзать во льду Северного моря и Невы или заперты в Черном море и не могут быть больше стеснены в свободном движении и в своем развитии, русская граница все время продвигается дальше; с острова Сахалина русские смотрят на Японию; по правому берегу Амура Маньчжурия и большой, хорошо населенный полуостров Корея оккупированы, и вот уже русские стоят на расстоянии только 80 миль от Пекина! И европейские газеты говорят об этом с такой невинностью и с таким огромным равнодушием, как будто речь идет о смене министерства в Гессен-Касселе.