Ближе к вечеру Фемистокл отозвал Ксантиппа с цветным флагом группы, развевавшимся на носу. Группа отступила в боевом порядке, избежав потерь, которые могли бы быть, если б каждый уходил поодиночке. Они вернулись гордыми ветеранами, с измазанными кровью палубами, запыхавшиеся и усталые. Проходя мимо Фемистокла, они приветствовали его криками и подняли копья в его честь.

Сменившие их корабли под командованием Кимона приняли на себя основной удар свежих персидских экипажей. Правда заключалась в том, что Афины, будучи ключевой частью флота, выходили вперед чаще других и причиняли врагу наибольший урон, но при этом и потери они несли самые большие.

У Фемистокла от долгого напряжения разболелись мышцы живота. Персы знали, что за ними наблюдает царь и что их армия сражается на побережье, чтобы выйти на просторы равнины. Их свирепость выходила за все пределы. Некоторые, безрассудно стремясь в атаку, ломали людей и весла только для того, чтобы вступить в бой, и сражались даже тогда, когда их корабли тонули, а у них под ногами бушевала ледяная вода. Несколько таких судов, даже наполовину затопленные, оставались на поверхности, словно призраки. На залитых палубах стояли ожидающие помощь персы, но их снимали с проходивших мимо галер греческие лучники.

Фемистокл видел, что Кимон хорошо руководит экипажами. Даже когда его собственная триера двинулась, чтобы протаранить одинокого перса, он успел заметить, как корабль Кимона остановился и развернулся на хорошей скорости, причем гребцы некоторое время работали вслепую, молясь, чтобы дозорный не оказался растяпой. Триеры были фантастически быстры в спокойных водах, наносили врагу кинжальные удары. Фемистокл хищно оскалился, когда Кимон позволил неприятелю проскользнуть дальше, а потом, резко взяв с места, протаранил корабль посередине. Удар был смертельный, и Кимон, глубоко продырявив перса, успешно отступил.

Фемистокл напрягся, когда его собственный корабль врезался во вражескую галеру. Удар был недостаточно сильным, чтобы продырявить борт, хотя трещина в корпусе появилась. Несколько персов приготовились к прыжку.

Прежде чем его триерарх успел отдать приказ гребцам, на палубу свалилось несколько персов. Все они были молоды и все, не обращая внимания на гоплитов у себя за спиной, бросились на Фемистокла. Он надел шлем и подобрал лежащее у его ног длинное копье. Щит был слишком далеко, поэтому Фемистокл вытащил меч и стал ждать.

Воин, который добрался до него первым, радостно ухмылялся. Он не ожидал, что копье мелькнет у него между ног, заставив споткнуться. Первый удар нападавшего превратился в бессмысленный взмах для сохранения равновесия. Его глаза расширились, когда Фемистокл вонзил ему в шею короткий клинок и отступил на шаг, чтобы дать телу упасть.