Типпу сплюнул на берег. - Пендлтон?’

‘Он единственный человек на пятьсот миль вокруг, который может достать нам необходимые припасы.’

Когда ремонт был закончен и начался прилив, они вытащили "Ворона" обратно в воду и спустили его. Он был печальной тенью того гордого судна, которое вышло из Балтимора. Пятна голого дерева покрывали темные доски ее корпуса, словно плесень. Некоторые паруса были только что из трюма, другие сшиты из остатков. Он слегка кренился влево, где им не удалось уравновесить балласт. Но он была на плаву, и когда они вывели его в море, его парусина держалась, пока они плыли на север.

Как и прежде, пятно дыма на горизонте подсказало им, что они приближаются к Амбризу. Они снова пересекли реку Ложе, где два года назад плавал "Черный ястреб", и пришвартовались в лагуне. На этот раз они были там единственным кораблем; деревня казалась почти пустынной. Мунго подумал, не совершил ли на него набег флот, но когда они с Типпу сошли на берег, из хижин вышла стайка ребятишек, болтая и показывая пальцами.

- Пендлтон, - сказал он. Где находится Пендлтон?’

Они повели его вверх по берегу. На поляне, окаймленной деревьями, группа глинобитных хижин образовала грубый комплекс вокруг крытого соломой дома. Дети ждали у периметра, показывая пальцами и хихикая, пока Мунго приближался. Была середина дня, и сонная дымка висела над этим местом. Единственным звуком было жужжание мух и поросячье хрюканье, доносившееся из дома.

С деревянной террасы, затененной пальмовым навесом, открывался вид на море. Там стоял белый человек, облокотившись на перила и глядя вдаль, на берег и буруны. Сначала Мунго подумал, что это, должно быть, Пендлтон, но, подойдя ближе, он увидел, что мужчина был более хрупкого телосложения, с высоким лбом и острыми бакенбардами.

Мужчина услышал шаги Мунго и обернулся. При виде другого белого человека его лицо расплылось в улыбке; он приветственно поднял левую руку. Его правая рука висела на перевязи поперек груди.

- Приветствую вас, - сказал он. У него был американский акцент. Он внимательно посмотрел на Мунго, словно пытаясь понять его. Его нервные глаза, казалось, никогда не оставались неподвижными. - Вы очень далеки от цивилизации.’

‘И еще дальше от Виргинии, - ответил Мунго.