В два года Исаак уже понимал, что значит ‘наши люди". Это означало, что она была рабыней, и это означало, что она не имела значения.

Она медленно приблизилась к Исааку, заставляя себя улыбнуться.

- Я надеюсь, что мы сможем стать друзьями.’

Мальчик спрятался за ноги отца.

‘Меня зовут Камилла, - медленно произнесла она. - Ты можешь это сказать?’

- Милла, - сказал он.

‘Совершенно верно. Ее улыбка стала шире, но только для того, чтобы он не видел, как она сдерживает слезы.

- Мы можем поиграть?- спросил он.

‘Не сейчас’ - сказал Честер. - Нам с Камиллой нужно кое-что обсудить.’

Чернокожая женщина в белой шляпке вышла и увела Исаака. Камилла закусила губу, и занял место за столом. Слуги накрыли стол - тушеные коричневые устрицы и говяжьи отбивные, - но она ни к чему не притронулась.