‘Что это должно быть?’

Камилла не знала, что сказать. Ее сердце разрывалось на части, разрываясь между Мунго и Исааком. Река текла у ее ног, и у нее было чувство, что любой выбор, который она сделает, будет иметь ужасные последствия.

Если бы она выбирала только для себя, это было бы легко. Но она также выбирала Исаака. Несмотря на все ужасы, которые Честер творил с ней, она не могла отрицать, что он был любящим отцом. Будет ли Мунго так же добр к мальчику? Вопрос, терзавший ее с самого рождения Исаака, теперь грозил поглотить ее целиком. Как далеко зайдет Мунго, чтобы отомстить Честеру?

Он любит ее, напомнила она себе, и она должна верить, что любовь в его сердце была сильнее, чем ненависть к Честеру. На балу он был готов уплыть той ночью и отказаться от своей мести Честеру, чтобы быть с ней. Конечно, он не мог ненавидеть мальчика.

Она должна была в это поверить.

Она все еще держала шаль в руке. Если она бросит ее на лампу, Честер не успеет ее остановить. Мунго это увидит. Она чувствовала его присутствие, как в те ночи в Уиндемире, когда они шли в обсерваторию, зная, что он будет там.

Если он увидит сигнал, он придет. Он не сказал ей о своем плане, но она знала, что он придет не один. Он придет с людьми, у них будет оружие. Сколько бы людей Честера ни противостояло ему, он пробьет себе дорогу. Ничто его не остановит.

Сможет ли она защитить Исаака, если дело дойдет до битвы? Она посмотрела на него, протирая его глаза. Она представила себе пулю, вылетевшую из темноты и проделавшую дыру размером с десятицентовик в его лбу - кровь стекала по его лицу. Она не могла так рисковать. Даже для Мунго.

Она уронила тряпку на землю и отвернула фонарь от реки.

‘Его здесь нет. Я привела Исаака только для того, чтобы он посмотрел на пароход.- Она вздрогнула. - Мне холодно. Мне бы хотелось лечь спать.’