Месяцы превратились в год, потом в два. Путешественники и торговцы время от времени останавливались в лагере и приносили им новости из внешнего мира. Менелик направил официальный протест итальянскому королю Умберто по поводу спорного пункта договора, в то время как рас Алула и Менгеша заключили непростой мир с Италией. Однажды они получили письмо от Бахиты. Она рассказала им, что видела их сестру Ребекку, что она была любимой женой Османа Аталана и теперь у нее двое детей: сын и дочь, такие же храбрые и красивые, как и она сама. Однако здоровье самой Бахиты пошатнулось, и им не следовало ожидать от нее новых известий.

Эмбер тоже охотилась в ущельях и долинах неподалеку от лагеря. Ответственность, которую она взяла на себя, давила на нее, но она обнаружила, что может забыть о ней на некоторое время, пока идет по тропинкам вглубь гор. Тадессе был тем самым компаньоном, которого она обычно брала с собой. Он никогда не пытался отвлечь ее болтовней и не интересовался стрельбой. Он пришел в поисках растений и трав, которые мог бы использовать для исцеления. Он все еще держался подальше от Райдера и работал в основном с Эмбер среди беженцев.

Однажды днем, ближе к концу сухого сезона, они ушли от лагеря дальше, чем обычно, двигаясь по широкой дуге в неизвестную им часть гор. Когда они поднялись на гребень холма, Эмбер заметила одинокий тукул в полумиле от них, на следующем подъеме. Она указала на него Тадессе.

“Ни дыма, ни людей, Мисс Эмбер. Мы должны держаться подальше. Отсюда я чувствую запах смерти.”

Эмбер поколебалась, потом покачала головой. - Идти или нет, как тебе будет угодно, но я пойду. Возможно, кто-то все еще жив внутри, слишком слаб, чтобы уйти.”

Тадессе закатил глаза. - Никаких животных, и поле не вспахано. Они мертвы, и так было уже некоторое время. Я не желаю этого видеть. Достаточно смертей приходит в лагерь каждый день.”

Амбер вспыхнула от гнева. - Тогда оставайся здесь, - сказала она. “Я не смогу отдохнуть, если не пойду посмотреть.”

Тадессе сел, и Эмбер, не оглядываясь, зашагала прочь. Раздражение заставило ее спуститься в песчаный овраг и подняться на узкое плато, где стояла круглая соломенная хижина. Как только она достигла ровной земли, ее сердце упало. Тадессе был прав. Она чувствовала, как в воздухе витает страдание. Колючие изгороди, построенные для защиты скота, были повалены и сломаны. Несколько костей животных, разбросанных хищниками и падальщиками, лежали в пыли. И тишина - в ней была какая-то глубина, качество, которое, как знала Эмбер, означало, что она находится в присутствии смерти. Она оглянулась через плечо. Тадессе сидел на земле, подтянув колени к груди, и щипал бледную сухую траву у своих ног. Эмбер почувствовала вспышку гнева, но не на Тадессе. Это было ужасное место для обустройства усадьбы. Земля была тощей, а растительность редкой. То, как они рассчитывали пережить сухой сезон даже в хороший год, поразило ее. Она пробралась сквозь колючую баррикаду и крикнула приветствие. Ответа не последовало. Даже естественные звуки ветра и птичьего пения, казалось, сошли на нет. Она остановилась в дверях хижины, когда волна сладкого запаха пыли ударила в нее, и она прикрыла рот шарфом. Три тела лежали посреди земляного пола, полу-мумифицированные в сухом воздухе. Судя по тому, что осталось от их одежды, это была семья—мужчина, женщина и ребенок. Они лежали близко друг к другу, мать баюкала ребенка, а мужчина обнимал их обоих, притягивая к себе из последних сил. Эмбер подумала, что они уже были мертвы, когда он занял свое место рядом с ними.