•••

Эмбер, шафран и Райдер были с детьми на Рыночной площади, когда начали бить военные барабаны. Шафран посадила Пенелопу на бедро, а Райдер пошел рядом с Леоном на плечах, и они вместе присоединились к возбужденной толпе, двигавшейся к центру площади.

Глава императорской гвардии ждал, когда соберутся толпы народа. Он сидел верхом на гнедом жеребце и носил все свои регалии: головной убор из львиной шкуры и накидку с украшенной кожаной вставкой, закрывавшей его грудь. Под плащом он носил тунику из волнистого зеленого шелка и брюки чисто белого цвета. Его щит был украшен бронзой, а на плече, помимо меча, висела винтовка Веттерли М1870.

По обе стороны от него кто-то бил в негарит, огромный военный барабан, чей глубокий, гулкий гул призывал людей покинуть свои предприятия, свои дома, свои поля. Как только толпа собралась, всадник отдал команду, и барабанщики умолкли. Внезапная тишина была почти шокирующей.

Райдер снял Леона с плеч, но продолжал держать его маленькую руку, когда всадник начал говорить.

“Я уста твоего императора Менелика, Царя царей, Льва иудейского. Услышь меня!”

Внимание толпы было настолько сосредоточено, что казалось, они даже перестали дышать, чтобы прислушаться.

- Враг пришел из-за моря. Он прорвался через наши границы, чтобы уничтожить наше Отечество и нашу веру. Я позволил ему захватить мое имущество и вступил с ним в длительные переговоры в надежде добиться справедливости без кровопролития. Но враг отказывается слушать. Он продолжает продвигаться вперед. Довольно! С Божьей помощью я буду защищать наследие моих предков и силой оружия отгонять захватчиков. Пусть каждый человек, обладающий достаточной силой, сопровождает меня! А если нет, то пусть помолится за нас!”

Как только Герольд Менелика закончил говорить, он тронул поводья своего коня и вместе с барабанщиками последовал за ним, пробираясь сквозь толпу к дворцу. Толпа быстро рассеялась. Бегуны и всадники уже будут на пути в региональные столицы и рыночные города с копиями прокламации и подробностями о том, где и когда их собирать.

“Ну вот, наконец-то до этого дошло, - сказала Эмбер.