Шафран покорно опустила голову.

“Кто ты такой, маленький брат?- сказала императрица, поворачиваясь к Тадессе.

Он опустился на колени. “Меня зовут Тадессе, мадам.”

- Целитель из лагеря Кортни? Глаза и уши Раса Алулы? Он уже говорил о тебе. Оставайся здесь. Я найду для тебя работу. А теперь, миссис я иду в церковь. Я предлагаю тебе пойти со мной.”

•••

Итальянцы получили свои приказы в половине девятого вечера после встречи генералов, и к девяти часам колонны были уже в движении. В Сурии был оставлен отряд для охраны припасов, но основная часть итальянских войск двинулась вперед четырьмя колоннами. Представленные карты были грубыми, но намерения Баратьери были ясны. Они двигались вперед молча и под покровом темноты, чтобы занять высоты Ребби Ариенни, примерно в восьми милях от адовы. Менелик и князья, сражавшиеся бок о бок с ним, просыпались и обнаруживали, что итальянская армия укрепилась на сильных позициях прямо перед ним. Он будет вынужден либо атаковать именно в такой точке ландшафта, где превосходящие силы противника принесут ему наименьшую пользу, либо отступить и уступить поле боя итальянцам, а вместе с ними и Тиграю.

Луна стояла высоко и ярко, и когда итальянские войска шли по тропинкам вслед за своими проводниками-туземцами, они могли видеть усыпанное звездами небо, прорезанное тенями фантастических очертаний высоких вершин. Армия шла молча. Единственным звуком был редкий скрип европейских сапог по песку и гравию крутых трасс. Аскари шел босиком и вообще не издавал ни звука.

Во время марша Пенрод оставался с Баратьери и его штабом. Генерал казался теперь более спокойным, чем накануне вечером. Время от времени к ним приближались гонцы, пробегавшие по рельсам мимо регулярных войск, чтобы сообщить новости различным колоннам-письменные или устные.

Альбертоне выбрал неверный путь, и Аримонди был вынужден остановить свою колонну более чем на час, пока они проходили мимо. Это было досадно, но такие ошибки были, пожалуй, неизбежны на запутанных узких тропинках и в темноте. Баратьери видел, как Аримонди начал разворачиваться на восточном склоне Ребби Ариенни, а затем начал довольно усердно карабкаться по склону горы Белах, который он выбрал как наиболее подходящий для обзора местности.

Когда они набрали высоту, Пенрод увидел костры эфиопской армии на другом конце большой чашеобразной долины. Они были разбросаны по огромной территории.