Констанция встала. Завернувшись в платье, она прокралась к двери. Часовой вздрогнул. - Вольно, капрал, - прошептала она. - “Это всего лишь я.”

Это был солдат, которого она встретила в охране Гилярда в Квебеке. Пьер Дюшамбон хранил молчание о визите Констанс в тюрьму и не поднял тревоги, столкнувшись со странным совпадением - кончиной Гилярда после ее встречи с ним. Понимая его потенциальные возможности, она тонко распорядилась, чтобы его назначили охранником в ее апартаменты. Благодарный за то, что его освободили от тюремных обязанностей и наградили регулярными визитами горничной Констанс, он был полезным союзником.

Констанция спустилась по крутой лестнице и вошла в кабинет Корбейля. Она зажгла лампу. Все поверхности были усыпаны бумагами. - Крепость защищена камнем и железом, - любил повторять Корбейль, - но ее фундамент - сплошная бумажная волокита.”

Там были сотни страниц, и она не знала, что именно ищет. Но она доверяла своим инстинктам. Она могла вынюхивать слабость, как шакал. И она знала своего мужа. Он будет хранить свои самые важные бумаги в надежном месте, но всегда наготове. В верхнем ящике стола был замок. Ему нужен был маленький медный ключик, который Корбейль носил на цепочке на шее, даже когда спал. Констанция сделала дубликат, вдавив ключ в комок воска, пока он спал. Она отдала слепок Пьеру, проинструктировав его изготовить второй ключ на тот случай, если оригинал будет утерян. Она отперла ящик и достала оттуда кипу бумаг.

Она была пугающе толстой. И снова она доверилась инстинкту. На четырех страницах сверху она обнаружила толстый документ, сложенный вчетверо. Один взгляд внутрь сказал ей, что это именно то, что ей нужно. Это была карта, ключ к битве, прямо здесь, в ее руке. Она узнала форт с его остроконечными углами и восьмиугольной башней, а также оборонительные сооружения вокруг него. Все было прочерчено точными чертежами - скрытые тропы через препятствия в лесу; орудия на гребне холма; позиции и силы частей, развернутых Корбейлем.

Констанция терпеливо и быстро переписала карту на чистый лист бумаги. Она усердно работала пером, стараясь передать как можно больше деталей. Это было предательством. Корбейль прикажет ее расстрелять или повесить, если узнает. Ее сердце билось быстро, но рука не дрожала. Она скорее умрет, сражаясь, чем позволит ему победить.

Шум снаружи заставил ее затаить дыхание. Как она могла объяснить это самой себе? Но ее так и не обнаружили. Звук доносился снизу, снаружи, у ворот. Сгорая от любопытства, она выглянула в окно.