Он услышал шорох юбок. Абигейл подошла и села рядом с ним, Калеб спал у нее на руках. Она передала ребенка Тео. - “Он становится слишком тяжелым для меня, - сказала она. - “И скоро у меня будут заняты руки со следующим ребенком.”

Она сообщила ему эту новость, когда он вернулся из похода. Ребенок рос еще быстрее, чем первый - она уже дважды выпускала свои платья. Тео был уверен, что на этот раз это будет девочка.

Абигейл сбросила туфли и чулки и опустила ноги в воду, как в ту ночь у пруда Шоу много лун назад. Она взяла Тео за руку.

- “Ты думал о Констанции?”

- Нет” - запротестовал Тео. Это была ложь. Каждый день в течение последних двух месяцев он вспоминал эти последние мгновения на вершине утеса, прижимая к себе Констанцию, наконец-то воссоединившись, такой же счастливый, как и всегда. На какое-то мимолетное мгновение он почувствовал, что его семья снова стала единым целым, что духи его отца и матери были с ними, обнимая их всех. Детство ожило в нем самым ярким, ошеломляющим образом, а потом видение рассеялось, как рассеивается туман, и он вернулся в холодное, тяжелое настоящее.

Убедившись, что Констанция в безопасности и находится далеко от края обрыва, он ослабил хватку. - “Нам лучше вернуться назад.”

Констанция отстранилась от него. - Назад куда?”

- К моим людям, а потом в Олбани. Ты будешь жить с нами - со мной, Абигейл и Калебом. Мы снова станем семьей.”

- “И что же я буду делать? - Она говорила с горечью, которую Тео никогда раньше в ней не слышал. - Выйти замуж за фермера? Жить как какая-нибудь пограничная жена, сметая свиной помет с грязного пола?”

Тео уставился на нее, почти потеряв дар речи. - “А куда еще ты можешь пойти?”