В связи с работой над этой книгой мне вспомнился один эпизод из собственной жизни. В начале двадцать первого века мне довелось сопровождать в Вену на международную конференцию по медицине профессора из Воронежа. Мы пробыли в столице 10 дней, жили в отеле на Рингштрассе, напротив оперного театра. Свободного времени было достаточно, и я постаралась познакомить медика с основными достопримечательностями столицы. Наш вылет в Россию пришелся на воскресенье, самолет из Москвы немного запаздывал. В ожидании объявления посадки мы маялись на жестких сидениях аэропорта Швехат, и я спросила у профессора, что произвело на него наибольшее впечатление в Вене. Он некоторое время поразмышлял и ответил:

— Капуцинергруфт[1]. Шесть веков такого владычества — и в итоге только полторы сотни пыльных гробов. Настоящий символ тщеты земной власти и славы.

Справедливости ради должна сказать, что не все гробы были покрыты пылью. Ттакие как двойной помпезный саркофаг императрицы Марии-Терезии и ее супруга Стефана Лотарингского или ее отца императора Карла VI с двумя черепами, несущими на себе корону Священной Римской империи германской нации и венец Святого Вацлава[2], содержались в полном порядке. Но вот крошечные гробики в нишах стен — прах скончавшихся царственных младенцев, — действительно имели заброшенный вид, вызывая невольную жалость к этим несостоявшимся судьбам. Невзирая на довольно высокие своды, посетителей не покидало чувство подавленности. О том, что мир еще не окончательно забыл великую династию, свидетельствовали только свежие венки от венгерской делегации на саркофаге Циты[3], супруги последнего императора Австро-Венгрии Карла I, да утопавший в зелени и белых лилиях гроб наследного принца Рудольфа. Было 21 августа, день его рождения…

Да, так проходит земная слава. Все эти властители прожили свою жизнь, наполненную более или менее значительными событиями, и ушли в мир иной, либо оставив свой след в истории Австрии, либо отметившись всего лишь пыльным саркофагом в усыпальнице. При жизни им не было чуждо ничто земное, а потому хроники правления этой династии изобилуют всяческого рода эпизодами, связанными с фаворитами и фаворитками — как правило, неизвестными российскому читателю. И этот недостаток, по моему мнению, необходимо исправить.

Корни

Корни

В одной из парадных гостиниц летнего дворца Габсбургов Шёнбрунн экскурсовод непременно обращает внимание посетителей на старинный гобелен, расположенный в темном углу. На нем изображен горный пейзаж с внушительным каменным строением весьма примитивного вида, смахивающим на донжон, средневековую башню, использовавшуюся в качестве тюрьмы. Это — родовое гнездо Габсбургов в северном швейцарском кантоне Аарау, как видно из названия, расположенного в нижнем течении реки Аар. По легенде, эта крепость (или, по-немецки, «бург») была построена близ городишка Брюгг около 1020 года неким Радботом и получила название Хабихтсбург, «замок ястребов». Согласно преданию, у этой полумифической личности здесь на охоте сначала потерялся, а потом вернулся гончий ястреб, и Радбот счел это место подходящим для возведения замка. Ястребы быстро облюбовали это строение, постоянно кружась над ним в дневное время и ночуя там. Надо полагать, в постройке замка сыграла роль не только красивая легенда, но и удобное месторасположение в долине реки Аар, на границе с Бургундией, на перекрестке дорог с севера на юг, из Италии в Германию, с Рейна на Женевское озеро.