– Замолчи! – рявкнула Ришильда. – У Карла столько же прав, сколько и у других потомков Людовика Благочестивого. К тому же за него стоит папа Иоанн Восьмой.
– И капитаны его
Ришильда презрительно усмехнулась, но это была правда: к этому привилегированному отряду следовало относиться с уважением, и судьба коронованных голов зависела от этих воинов. Даже капризы монарших особ имеют свои границы, но Ришильда не была приучена сносить унижения.
– За последние годы ты сильно возгордился, Изембард. Я могла бы вознаградить тебя сполна. – Женщина сделала шаг вперед, на сей раз чтобы нежно огладить могучую грудь рыцаря. – Я знаю, ты жаждешь этого не меньше, чем я!
– Почему именно сейчас, Ришильда? – спросил он, удерживая ее за руки. – Скажите мне правду.
И тогда сквозь завесу надменности пробился лучик печали.
– Я хочу ребенка, Изембард! Такого, который не умрет у меня на руках, живого и сильного, как лучший капитан в нашем королевстве, чтобы он унаследовал империю!
– Наследник у нас – Людовик Заика, сын Карла и его первой супруги.
– А это поправимо! – вырвалось у Ришильды. – Мы, Бозониды, придем на смену династии Каролингов! Но я должна зачать как можно скорее… Я не знаю, что ждет нас в Италии!
Изембард видел лихорадочный блеск в кошачьих глазах Ришильды. Первой попыткой дома Бозонидов породниться с правящей династией был брак ее тети Теутберги с Лотарем Вторым, но в тот раз они потерпели неудачу. Ришильда ощущала себя достойной самого высокого положения с тех пор, как научилась думать; ради этого она пожертвовала даже своей бессмертной душой. Она стала королевой, но желала быть императрицей и матерью королей.
Изембард мягко, но решительно отстранил от себя Ришильду. Он не собирался участвовать в ее интригах.
– Есть ли хоть один человек, которого вы не считаете только средством для утоления ваших желаний, моя госпожа? – Изембард начал одеваться, королева побагровела от бессильной ярости. – А теперь мне нельзя задерживаться: мне предстоит встреча с вашим супругом. Он ожидает меня в тронном зале.
Ришильда отступила к двери. Гнев ее был сильнее, чем чувства, которые она питала к рыцарю в тайная тайных своей души. В это место не было доступа никому.
– Мой брат Бозон вот-вот будет здесь. Ты еще пожалеешь, Изембард Второй из Тенеса. Кстати, сюда добрался монах из Барселоны, он будет говорить от имени епископа, этого Фродоина.
– Сервусдеи?
– Не знаю. Очередной жалобщик, который намерен обличить Берната в злоупотреблении властью. Готам никогда не уразуметь, что быть подданными – это привилегия.