Несколько раз отряды Дрого пытались остановить Изембарда – непокорных либо уничтожали, либо присоединяли к войску защитников Марки. Времена были жестокие, и рыцарь вел себя им под стать. Он многим внушал страх.

А еще рассказывали о встрече Изембарда с графом Гифре, его братом Миро и с их матерью Эрмезендой – но какие планы они обсуждали, оставалось загадкой. Напряжение звенело в воздухе. И все равно, говорили знающие люди, однажды Бернат из Готии скажет свое слово, и тогда по всей Марке зазвенят мечи.

Элизия смотрела на Берту с печальной улыбкой. Она завидовала ее восемнадцати годам и той счастливой жизни, которую сможет подарить ей Изембард. Когда Элизии было восемнадцать, Гали уже выиграл ее в кости, а вскоре ее ожидала нищета в чужом городе. Берта в своей жизни не изведала горя, зато она знала много интересных историй и вечерами у камина развлекала ими гостей. Элизия порой прислушивалась к этим рассказам из кухни, а думала тем временем о своем. Юная Берта была такой образованной и просвещенной, что дала бы фору многим городским священникам.

– Я хотела поблагодарить вас за те извинения, которые принес Гомбау, – с улыбкой заговорила Элизия. – Не думаю, что он и вправду все это чувствует, но слова прозвучали очень красиво.

– Гомбау – хороший мальчуган, тебе с ним просто нужно побольше терпения, – осторожно посоветовала Берта.

Элизия решила раз и навсегда разрушить ледяные стены. Им есть за что уважать друг друга!

– Берта, ты станешь прекрасной матерью!

– Если только мой муж найдет для меня время, – ответила она, не поднимая головы.

– Он вернется, – с болью в груди заверила Элизия, подумав о Ламбере. – Вернется, вот увидите.

– Мне кажется, Элизия, тебе хотелось бы иметь больше детей. Я заметила, что вы с Гали почти не разговариваете, и это очень печально. Нам, женщинам, порою выпадает очень тяжелый жребий, но мы должны быть сильными. Я думаю, Гомбау так себя ведет из-за ваших размолвок. Ты должна помочь мальчику, чтобы он научился уважать вас обоих. Горести этой жизни он еще успеет испытать…

– С Гали дела уже не поправить, но спасибо вам за совет, – вздохнула Элизия и взяла девушку за руки. У нее никогда не было такой нежной кожи. – У вас благородное сердце, открытое жалости, Берта.

Дама положила ее ладонь на книгу, лежавшую на столе.

– Я видела, как ты наблюдаешь за мной, когда я читаю.

– Чтение было мечтой моего дедушки, но он так и не научился.

Берта улыбнулась и придвинула к ней тяжелый том. Ей хотелось протянуть мост к этой отважной женщине. Сама Берта никогда не станет такой сильной.