— И какое отношение это имеет к дневнику?

— Вот ты торопыга. Самое непосредственное. Супруга, увидев как сынуля решил вопрос с получением полимеров, загорелась сделать нечто подобное здесь, в Швейцарии. Но у неё ничего не получилось.

— Почему? Швейцарцы меньше мусорят?

— Ха. Нет. Они свинюшки ещё те. Особенно зимой. Да ты сам должен помнить по горнолыжным курортам, что засунуть в сугроб пустую пластиковую бутылку, для них проще простого. А по весне всё это плывёт вместе с водой, забивая труднодоступные расщелины, карстовые пещеры и овраги. Тут дело в другом. Общество в Швейцарии не так сильно разделено по доходам, чтобы собирать и сдавать пластиковый мусор. Особенно в кантоне, где всего сорок тысяч населения. В крупных городах Конфедерации «фандоматы» на прием тары стоят, и народ ими активно пользуется. В общем, не смогла она здесь реализовать идею сына и пошла за помощью ко мне.

— А ты?

— А я создал частный фонд по защите окружающей среды. Назвал пафосно, «Чистая Швейцария» и предложил его возглавить нашей дочери. Ленка за идею ухватилась всеми конечностями и принялась с азартом чистить кантон Гларус. Пластик отправлялся к матери на завод, металлы сдавались в лом, а всякие найденные в труднодоступных местах артефакты, выставлялись на интернет-аукцион. И получилось, что этот фонд довольно прибыльная организация.

— И вы где-то там нашли этот дневник?

— В один прекрасный день Лена принимала участие в очистке водопада Берглиштубер. И в одной из карстовых пещер, наткнулась на два скелета. И сначала вызвонила меня. Рядом со скелетами мной была найдена шкатулка, в которой, завёрнутые в пластик, были вот этот дневник и три телефона. Один восьмой «Айфон», «Самсунг» и «Нокия Локки».

— Телефоны? А на них нет информации из прошлого?

— Есть. Очень много фотографий и небольших видео. Вернее, не на смартах, а на картах памяти. Но с яблока я пока так ничего и не смог вытащить. Специалистам нести нельзя, а сам не разбираюсь во взломе яблочной продукции.

— Подожди! А в какой он год попал? И куда? Там, что, было уже электричество? Как он заряжал?

— Хм. Странно. Я, в твоём теле, любил читать. В дневнике же всё есть. Сам и прочтешь. Но если вкратце, то попал он аккурат в начало «Зондербундской войны» летом 1847 года. Случайно попал в ополчение кантона Гларус, а там выяснилось, что он хорошо знает математику, из-за чего его определили в артиллерию. Где он и стал командиром артиллерийской батареи. И именно благодаря точному огню его орудий Швиц капитулировал раньше, чем Люцерн.

— Стоп, стоп. Какой Швиц? Ведь, насколько я помню, Гларус так и не смог собрать полноценный полк и в боевых действиях не участвовал.