– Вот он, Мартен-Герр, мой оруженосец, – заявил Габриэль, смотря в упор на Арно дю Тиля. – Он чудом избежал виселицы в Нуайоне, но не избежал в Кале справедливой мести, которая предназначалась тебе, и был сброшен в пропасть. Но пути господни неисповедимы, и вот теперь само провидение дает нам возможность отличить бесстыдного злодея от искалеченной жертвы.
Арно дю Тиль, бледный, подавленный, уничтоженный, не смел ни отпираться, ни защищаться.
– Пропал! Я пропал! – пробормотал он и рухнул на пол без сознания.
III. Да здравствует справедливость!
III. Да здравствует справедливость!
Итак, песенка Арно дю Тиля была спета. Судебное разбирательство тут же возобновилось, и через четверть часа обвиненный был вызван в зал суда для оглашения приговора, который мы воспроизводим дословно по документам того времени:
«На основании допроса Арно дю Тиля, он же Сансетта, именующего себя Мартен-Герром, заключенного в тюрьме города Риэ; на основании показаний свидетелей, как то: Мартен-Герра, Бертранды де Ролль, Карбона Барро и, в частности, господина графа де Монтгомери; на основании показаний самого подсудимого, который поначалу всячески отрицал свою вину, но впоследствии признался в содеянных им преступлениях, явствует: что указанный Арно дю Тиль окончательно изобличен в обмане, лжи, самозванстве, прелюбодеянии, грабеже, святотатстве и краже. Суд осуждает указанного Арно дю Тиля и приговаривает его: во-первых, публично покаяться перед местным храмом Артига, для чего ему надлежит остаться в одной сорочке, разуться, обнажить голову, надеть на шею веревку и, держа в руках зажженную свечу, стать на колени; во-вторых, просить прощения у бога, короля и правосудия, а также у супругов Мартен-Герра и Бертранды де Ролль. По совершении сего указанный Арно дю Тиль передается в руки палачу, который с той же веревкой на шее проведет его по всем улицам и общественным местам селения Артиг и приведет его к дому, где проживает указанный Мартен-Герр. Затем он будет вздернут и удавлен на виселице, а тело его – предано сожжению. Постановлено в Риэ, в двенадцатый день июля, года 1558».