– Рад вас видеть, господин Линьер, – так начал де Брагелонн. – В присутствии Великого инквизитора вы можете говорить без всякой опаски.

– О, конечно! – воскликнул Линьер. – Если бы я знал, что стою перед достославным Демошарэсом, я бы не выказал никакого колебания.

Тонкая лесть шпиона была принята де Муши, он одобрительно кивнул головой и произнес:

– Прекрасно!

– Итак, рассказывайте, господин Линьер! И поскорей! – приказал начальник полиции.

– Разве вам еще неизвестно, что случилось на предпоследнем собрании протестантов в Ла Фержэ? – осторожно спросил Линьер.

– Я кое-что слышал, но не знаю подробностей, – отозвался Демошарэс.

– Тогда, если позволите, я изложу в двух словах все, что мне удалось разузнать о важных событиях за последние дни.

Господин де Брагелонн поощрительно кивнул. Эта маленькая непредвиденная задержка хотя и тормозила собственное его нетерпение, в то же время давала ему возможность блеснуть перед Великим инквизитором редкими способностями, а также и необычным красноречием своего агента.

Линьер же, понимая, что держит своеобразный экзамен, постарался быть на высоте и был действительно великолепен. Он сказал:

– Первое собрание в Ла Фержэ особенной важности не представляло. Говорили по большей части сущую чепуху, и, когда я предложил низложить его величество и установить конституцию на манер швейцарских кантонов, мне в ответ раздавалась оскорбительная брань. Единственное, до чего договорились, так это обратиться к королю с просьбой прекратить гонения на протестантов, дать отставку Гизам, поставить министрами принцев крови и немедленно созвать Генеральные штаты! Простая петиция – жалкий результат! Затем стали намечать руководителей. Пока речь шла о второстепенных вожаках на отдельных участках, все шло гладко. Затруднения возникли лишь тогда, когда нужно было выбрать руководителя всего заговора. Господин Колиньи и принц Конде прислали сказать, что отказываются от опасной чести, которую им предлагают. По их мнению, лучше использовать для этой цели менее знатного гугенота. Тогда, видите ли, легче будет придать всей этой затее характер народного движения! Хорошенький предлог для глупцов! Но для них этого было достаточно, и после долгих препирательств они наконец выбрали Ла Реноди.

– Ла Реноди! – повторил Демошарэс. – Он действительно один из ярых вожаков этих изуверов! Я его знаю, он человек крепкий и решительный.

– Так вот он-то и будет Катилиной![65]

– Ну-ну, вы несколько преувеличиваете! – усмехнулся де Брагелонн.

– Вот увидите, как я преувеличиваю, – ответил шпион. – Теперь перейдем ко второму собранию, что имело место в Нанте пятого февраля.