Жан-Антуан полез рядом с Чарли прочь от бурлящей пучины, а на втором этаже тем временем мелькала грузная черная фигура, от нетерпения мечущаяся взад вперед.

Чарли был слишком занят, чтобы отвечать. Постоянно озираясь, разбойник карабкался наверх по грубому железу и каждый раз убеждался в том, что выхода нет. Сколько бы они ни поднимались, а клетка медленно, но верно погружалась, и все быстрее близился тот ужасный и неотвратимый миг, когда потолок третьего этажа клетки поравняется с уровнем пола первого этажа дома.

Из всех возможных вариантов смерти ни Жану-Антуану, ни Чарли не хотелось погибнуть с другим, да еще в ледяной агонии утопленника.

– А знаешь, Чарли, в чем заключается правда? – упиваясь мучениями бесцельно карабкающихся пленников, произнес голос. – Все, что ты когда-либо делал, все, что ты знаешь и помнишь – не имеет никакого смысла. Твое мерзкое существование все эти годы наполнялось смыслом только благодаря мне, только потому, что каждый следующий этап был расписан по часам. Я видел, как ты вновь сходишь с ума, пытаясь понять, что за конверты ходят по городу. Ты следовал за своими необоснованными выдумками и даже помыслить не мог о действительном предназначении, которое выполняли конверты.

Человек в шубе отступил на два шага назад, когда из клетки высунулась скрюченная мокрая рука в подранном рукаве – поравнявшись с ним, Чарли попытался схватить его за горло.

– Что ты задумал? Сколько еще осталось конвертов? – лихорадочно стиснув зубы, спросил разбойник. – Говори!

Джентльмен с красными конвертами вновь лишь посмеялся, а затем постучал тростью по протянутой руке.

– Осторожнее, Чарли. Не хочу, чтобы боль омрачила последние минуты твоей жизни, тебе нужно на редкость ясное сознание для того, что именно ты должен вспомнить.

Вместе с клеткой Чарли опускался вниз и вынужден был засунуть руку обратно, пока ее не зажало между полом второго этажа и прутьями.

– Вспомнить что?! – разбойник поспешил опять подняться по прутьям и поравняться глазами со своим давним врагом.

– Почему ты должен умереть.

– Это бред! Еще посмотреть, кто из нас больший безумец!

– Отнюдь, Чарли, – покачал головой тот. – Уверяю, ты сам захочешь умереть.

– Мсье Чарли! Не слушайте его, нам нужно выбираться! – крикнул Жан-Антуан.

Но разбойник был слишком поглощен встречей, которую так давно жаждал, чтобы обратить внимание на глас здравого смысла. Чарли со смесью обеспокоенности, восторга и презрения посмотрел на джентльмена по ту сторону решетки.

– Даже любопытно, – пробормотал он и снова перебрался повыше по опускающейся кованной стене. – Так, почему я там должен захотеть умереть?