Согласился Делегат, но как то незаметно выставив свои условия, которые трудно было обойти.

— Шесть ружей могу отдать, и помогу с выбиванием нежити.

Данил тут же предложил помощь и шесть ружей что остались от балахонов что стреляли в него.

— Ладно, возьму у главы поселения оружие и продовольствие в долг. Думаю он и сам будет рад если он на реке не один останется.

— Ну и хорошо, пошёл я отряд организовывать.

Делегат встал и пошёл на выход. После того как Делегат вышел Кучер спросил у Данила.

— Как ты собрался помогать? Тебе на кровати неделю ещё лежать.

— Не знаю, сиденье в броневике удобное, Иришка потихоньку поедет сильно трясти не будет. А разбираться с нежитью всё равно Бланш будет.

— Ну смотри!

Кучер тоже пошёл на выход, и нарочно сильно хлопнул Данила по плечу. Ну сказать, что Данил притворился и взвыл от боли нельзя. Боль прострелила, пусть и не такая острая как должна была быть, но достаточная, что бы сжать зубы и невольно промычать.

— Задрал ты со своими проверками. Обращусь в нежить обязательно доберусь до твой печени.

Кучер, ничего не ответил, но было видно, что довольно улыбался, хоть и скрывал улыбку. Наверно Данил всё таки прошёл проверку в его глазах на то, остался ли он человеком или стал полунежитью.

Ещё пару дней Данил ничего не делал, просто ел, спал, разглядывал карты. Всё это время у Данилы было две няньки. Рыжая, что не на шаг от него не отходила, кормила его с ложечки и подкладывала подушки. Вторая нянька девчонка Лизавета, которая делала перевязки, деловито осматривая как рубцуется рана. Конечно же остальной команде делать было тоже нечего и они околачивались рядом. Как правило сидели и слушали рассказы Лизаветы про её мир, и её бывшее учебное заведение. Судя по рассказам ей действительно было четырнадцать лет, и проблемы у Лизаветы были подростковыми, то есть вселенскими. Данил же слушая как Рыжая с Иришкой и Кариной наставляли её как нужно было вести себя в той или иной ситуации удивлялся. Как так по сути ребёнок, который ещё жизненного опыта не набрался, но как дело касалось философии или чужого мира, Лизавета буквально преображалась в умудрённую матрону, и равных ей не было. Даже Данил иногда слушал её черпая для себя что-то новое.

Ещё Карина сокрушила расспрашивая тонкости, владения пистолетом. Данил специально подкидывал ей какие нибудь упражнения посложнее типа перезарядить пистолет одной рукой, потом быстро направить оружие на дверь, окно, потолок, дверь, гвоздь в стене, что бы она дольше занималась. Но она всё схватывала на лету, изображая жонглёра ловко подкидывая пистолет одной рукой дёргала затвор, и практически моментально направляя оружие в нужную сторону. При этом она умудрялась смещаться в сторону, Поворачиваясь к воображаемому противнику так что бы минимально показывать ему уязвимые части тела. Наконец то Данил сообразил сказать что ему больше нечему её учить. Тогда Карина от него отстала, и тренировалась как обычно по ночам, когда никто не видит.