«Ты сожалел бы еще больше, если б знал, что с ним случилось», – подумал Квинт, чувствуя, как его с новой силой охватывает скорбь.

– Нам его не хватает, – сказал Квинт.

Стоявший рядом Мацерио пробормотал нечто почти искреннее.

– Погибло немало достойных людей. И смерть ждет еще многих римлян, прежде чем Ганнибал будет разбит, – хмуро сказал Коракс и встал перед ними спиной к жаровне, стоявшей в центре большой палатки. – Но никто из нас не будет знать отдыха, пока мы не покончим с ним, не так ли?

– Так, командир! – хором ответили все трое.

– Вы хорошие солдаты. Вот почему я позвал вас сюда. И вы ветераны не только летней кампании, но и Тразименского сражения. А ты, Урс, участвовал и в битве при Требии.

Квинт пожалел, что не может рассказать, что он тоже сражался при Требии.

– Сейчас таких людей, как вы, не хватает, – продолжал центурион. – Вы слышали, что в Риме собирают новые легионы? Скоро в нашей армии появится множество новых солдат, но почти все они не имеют боевого опыта. Мне неизвестно, когда мы вновь встретимся с Ганнибалом на поле боя, но я знаю, что нам потребуются солдаты с крепкой волей, чтобы выстоять в схватке. Его воины не страдают от недостатка мужества.

– Мы будем сражаться, командир. Можешь в нас не сомневаться! – сказал Квинт.

Урс и Мацерио громко его поддержали.

– Да, так и будет! – воскликнул Коракс. – Но теперь в качестве гастатов.

Мгновение все пораженно молчали, и центурион рассмеялся.

– Вы не рады?

– Ты производишь нас в гастаты, командир? – Голос Квинта был полон удивления.

– Да, именно так я и сказал.

– Это большая честь, командир, – хрипло сказал Урс. – Спасибо.

– Я очень благодарен, командир, – добавил Мацерио, бросив на Квинта презрительный взгляд. – Но, как ты знаешь, когда мы с Урсом стали солдатами, то должны были показать источник наших доходов и право служить в пехоте. Разве Креспо не должен поступить так же?

Сердце юноши сжалось. Подлый ублюдок. Мацерио не мог ничего знать о происхождении Квинта, но ему было известно, что Коракс взял его в свою центурию, ни о чем не спросив. Должно быть, у Мацерио возникли подозрения. Квинт понимал, что, если ему сейчас начнут задавать вопросы, он не сможет сказать правду – в противном случае его исключат из велитов и вернут к отцу. Конечно, Мацерио двигали совсем другие намерения, но Квинт больше не сможет служить в пехоте.

Коракс приподнял брови.