Я резко подняла голову. Вот так всегда! Стоит только на секунду отвлечься – а у стойки бара уже маячат до боли знакомые фигуры в черных плащах-накидках. Грек… и Стас. Я уткнулась обратно в бутерброды, делая вид, что интереснее в жизни ничего не находила.

– Ну и что? – отозвался «анархист». – Артефактами они расплачиваются исправно, пути среди аномальных полей показывают, а что рожами не вышли… – Он усмехнулся. – Ты себя в зеркале когда последний раз видел?

– Да не в этом дело! Раньше они не чаще раза в неделю появлялись, а сейчас – чуть не каждый день. Вот что им надо?

– Ну, ходят себе и ходят, – так же спокойно ответил собеседник. – Может, в дорогу собираются, провизию заготавливают. Было уже такое, пропадали едва не на полгода. Мы уж, грешным делом, думали – все. А они через полгода в баре объявились, будто и не уходили никуда.

Белобрысый поморщился:

– Грешным делом… Ты этих-то сюда не приплетай, а? И так тошно.

«Анархист» снисходительно посмотрел на товарища, но комментировать не стал.

Я вгрызалась в первый бутерброд, искоса продолжая наблюдать за братом. За неделю, прошедшую с того дня, когда мы расстались у Мертвячьего города, я видела его всего раз – издали и мельком. Приветствуя, Безымянный махнул рукой, но не подошел. Я настаивать не стала. Рядом с ним теперь был Грек, который, как я надеялась, не даст Стасу пропасть окончательно.

Если, конечно, не пропадет сам… В памяти постоянно всплывали слова брата о том, что все темные однажды станут «кто спрутом, а кто изворотом». Однако эти мысли я привычно гнала прочь.

Бутерброд закончился быстро, и оставалось только, не привлекая лишнего внимания, тихонько выскользнуть из бара. Второй бутерброд все же лучше пока оставить… Но едва я встала из-за стола, как темные, отвернувшись от стойки, уверенно направились к моему столику. Аккуратно поставили свои тарелки с вкусно пахнущей похлебкой, неторопливо сели.

– Ну, здравствуй, сестренка, – уронил Стас, оценивающе посмотрев на пустую кружку, которую я вертела в руках. – Когда из Зоны уйдешь?

– И вам не хворать, – ответила я. Улыбнулась Греку, отстраненно отметив, что черных пятен ожогов на его лице стало больше. – Не уйду. Мне там делать нечего.

Стас покачал головой. Зная мое упрямство, он вряд ли рассчитывал на другой ответ, но этот ему понравиться никак не мог.

– Что ты тут забыла? Вот только не говори мне про серую и тоскливую жизнь на Большой земле! – Он на секунду замолчал. – И про то, что медик в Зоне нужнее, тоже не надо. Люди стреляют друг в друга почем зря, а ты, чтобы им помочь, должна своей шкурой рисковать?