— Я Блез, а это мой брат Жильбер.

— Значит, вы не индейцы?

— Чистокровные «каменные сердца», из резервации. Мы здесь живем. А по-французски знаем потому, что мы внучата дедушки Батиста.

— Да, старого Батиста, нашего деда, который был в Канаде траппером. Милости просим к нам в дом.

— Наши лошади выбились из сил, и мы сами тоже.

— Это видно, но всего-то две мили, тут близко.

Охотники и индейцы тотчас двинулись в путь. Плуг остался на недопаханной борозде, а волы чрезвычайно обрадовались неожиданным каникулам и отправились щипать траву.

Полковник Билл, не понимавший ни слова, молча поехал сзади. Фрике тоже понимал с трудом. Индейцы говорили на французском простонародном языке, да и тот коверкали. Зато Андре, превосходно знавший язык простонародья — выучил его, общаясь со своими фермерами и работниками в Босе, понимал индейцев свободно, и они его тоже. Бреванн рассказал новым друзьям все: зачем приехали в Америку и как на них предательски напали индейцы. Блез и Жильбер слушали, прерывая рассказ гневными возгласами. Они объяснили, что это были не индейцы, а какая-то дрянь, и уж вовсе не «просверленные носы». «Просверленные носы» хорошие люди, живут в резервации, занимаются земледелием и охотой, путешественников не трогают.

Мошенники и негодяи есть везде. В прерии много шатается разного сброда — убийц, воров. Но на индейской оседлой территории они не посмеют показаться. Тут пятьсот человек взрослых мужчин, воинов-пахарей, отлично вооруженных. Явись только сюда эти предатели, им зададут!

Путь до поселка показался нашим охотникам очень трудным и долгим ввиду болезненного состояния, в котором находились они сами и их лошади. Но вот показалось красивое селение, выстроенное довольно правильно и защищенное от ветров пологими возвышенностями.

Домики из соснового леса живописно обступили небольшую церковь, окруженную деревьями. Женщины в опрятных ситцевых платьях хозяйничали около хижин, подле просторного деревянного дома у церкви бегали и играли ребятишки в рубашонках и штанишках, но босиком. У окна стоял и поглядывал на них старик, важно куривший длинную трубку.

— Наша школа, — пояснил Жильбер.

— А это наш священник, он же и учитель, — добавил Блез, видимо гордившийся благоустройством своей деревни.

— Как? У вас даже школа? — перебил изумленный Фрике.

— Школа. У нас все грамотные, все читают и пишут. Родители обязаны посылать детей в школу.

— Даже обязаны? Кто же может их заставить?

— Сельский совет. У нас всеми делами управляют выбранные нами старики.

Француз и даже американец были изумлены. Они оказались в каком-то оазисе среди пустыни.