Катон холодно улыбнулся:

– Ты и на самом деле хочешь узнать, какая?

Воцарилось короткое молчание, потом Цестий отрицательно мотнул головой.

– Ну хорошо. – Катон опустил кинжал. – Первый вопрос. Кто заплатил тебе за то, что ты спрятал зерно?

– Центурион преторианцев. Синий.

Катон кивнул.

– Как вы договорились?

– Он дал мне серебра. Я прокрутил эти деньги через свою банду и пустил их на закупку зерна. В качестве прикрытия использовал нескольких торговцев зерном. Все партии зерна были спрятаны на складе, а потом мои ребята перетащили их в пещеру. – Цестий чуть улыбнулся. – Ну, это ты уже знаешь. Мы намеревались как следует заработать, когда Синий даст команду начать продажи. Такой вот был расклад.

Катон кивнул.

– Синий говорил, на кого он работает?

– Это не моё дело – интересоваться причинами чего бы то ни было. Особенно в нынешние времена. Больше головной боли, чем прибытка. Правда, это не мешало Синию нести какую-то чушь по поводу того, что это всё делается во имя благородной цели. Для блага Рима. – Цестий усмехнулся, но тут его лицо исказилось от боли, и он испустил протяжный болезненный стон. Катон присел рядом с ним, опасаясь, что бандит умрёт до того, как выдаст все необходимые сведения. Но болезненное выражение на лице Цестия уже пропало, он облизал губы и снова пристально уставился на Катона.

– Ты встречался с другими заговорщиками?

Цестий с минуту молчал, потом ответил:

– Только не с теми, что из Освободителей.

Катон резко наклонился вперёд:

– А с кем другим?

Цестий пропустил этот вопрос и спросил сам:

– Ты на кого работаешь, преторианец? Не на Освободителей, это-то я понял. Твой хозяин, надо думать, кто-то из императорской свиты.

Катон ничего на это не ответил.

– Это, значит, Паллас… Или Нарцисс.