Я сел на маленькой площадке на тупом носу корабля, и там ко мне присоединился отец Пирлиг. Я отдал ему свой плащ, в который он плотно кутался. Он нашел хлеб и сыр, и неудивительно: я не встречал другого человека, который бы столько ел.

– Откуда ты знал, что я одолею Зигфрида? – спросил он.

– Я не знал, – ответил я. – Вообще-то, я надеялся, что он тебя одолеет, и тогда в мире станет одним христианином меньше.

Он улыбнулся и посмотрел на птиц, плавающих по разлившейся реке.

– Я знал, что смогу нанести только два или три удара, – сказал Пирлиг, – потому что потом он поймет, что я разбираюсь в этом деле. И тогда срежет мясо с моих костей.

– Так бы он и поступил, – согласился я, – но я решил, что три удара у тебя будет и их окажется достаточно.

– Спасибо тебе, Утред.

Пирлиг оторвал кусок сыра и протянул мне.

– Как ты поживаешь в последнее время?

– Скучаю.

– Я слышал, ты женился?

– С ней мне не бывает скучно, – поспешил сказать я.

– Рад за тебя! А вот я не выношу свою жену. Всеблагой Господь, ну и язык у этой гадюки! Она может расколоть плиту сланца словами! Ты незнаком с моей женой, а?

– Незнаком.

– Иногда я проклинаю Бога за то, что тот вынул у Адама ребро и сделал Еву, но после вижу юную девушку, и сердце мое подпрыгивает, и я понимаю, что Бог все-таки знает, что делает.

Я улыбнулся:

– А я думал, что христианским священникам положено подавать другим пример.

– А что плохого в том, чтобы восхищаться творениями Господа? – негодующе спросил Пирлиг. – Особенно молоденькими, с пухлыми круглыми грудями и прекрасным толстым задиком? С моей стороны было бы грешно не обращать внимания на такие проявления Его благосклонности.

Пирлиг ухмыльнулся, но потом лицо его стало встревоженным.

– Я слышал, тебя захватили в плен?