– Король просто хочет быть в этом уверен. А тот монах, Ассер? Он говорит, что тебе нельзя доверять. Поэтому, если ты не подчинишься приказам, я должен буду тебя убить.
– Почему ты мне об этом говоришь? – спросил я.
Стеапа пожал плечами:
– Не важно, приготовишься ты заранее или нет, я все равно тебя убью.
– Нет, – поправил я, – ты
Он долго размышлял, прежде чем покачать головой.
– Нет. Я тебя убью.
Он в самом деле так бы поступил.
* * *
Мы выступили в черноте ночи под небом, затянутым облаками. Наблюдавшие за нами вражеские всадники с наступлением сумерек вернулись в город, но я не сомневался – в темноте Зигфрид вышлет разведчиков. Поэтому час или больше мы держались тропы, которая вела на север через болота. Было трудно держаться этой тропы, но спустя некоторое время почва стала тверже и пошла вверх, к маленькой деревне, где в слепленных из ила домишках, увенчанных огромными грудами соломы, горели огоньки.
Я открыл дверь одного из таких домов и увидел семью, в ужасе сжавшуюся возле очага. Они были перепуганы, потому что слышали, как мы приближаемся, и знали – в ночи движутся только недобрые создания, зловещие и смертельно опасные.
– Как называется эта деревня? – спросил я.
Мгновение никто не отвечал, потом мужчина конвульсивно склонил голову и сказал, что, кажется, это селение зовется Падинтун.
– Падинтун? – переспросил я. – «Имение Падды»? Падда здесь?
– Он умер, господин, – ответил этот человек, – умер несколько лет назад, господин. Никто здесь не знал его, господин.
– Мы – друзья, – сказал я, – но если кто-нибудь выйдет из своих домов, мы перестанем быть друзьями.
Я не хотел, чтобы какой-нибудь селянин побежал в Лунден и предупредил Зигфрида, что мы остановились в Падинтуне.
– Ты понял меня? – спросил я мужчину.
– Да, господин.