– Рубить не останавливаясь! – завопил я и пришпорил лошадь, чтобы возглавить атаку.

Дорога – раскисшая, взрытая копытами, с двумя глубокими колеями от телег – была близко, нас от нее отделяли домики, огороды, кучи навоза и свинарники.

– К дороге! – отдал я приказ, едва оказался во главе отряда. – Крошите их!

– Они свои! – вдруг заорал Финан. – Господин, они свои! Они свои!

Это был Мереваль, спешивший нам навстречу.

– Сюда, господин, – позвал он меня, указывая на дорогу.

Его люди соединились с моими, и мы поскакали по старым камням римской дороги. Я оглянулся через левое плечо и увидел позади нас данов, а впереди был пологий холм, и на его вершине – палисад. Крепость. Древняя, разрушенная, но крепость, и я устремился к ней. Оглянувшись еще раз, заметил, что с полдюжины данов вырвались вперед, обогнав часть отряда.

– Финан! – окликнул я, натянул повод и повернул жеребца.

Некоторые мои люди увидели, что я делаю, и тоже повернули лошадей. Я пришпорил жеребца и шлепнул его по крупу развернутым плашмя Вздохом Змея. К своему изумлению, я обнаружил, что шестеро данов повторили мой маневр, только направили коней в другую сторону. У одного из них лошадь поскользнулась и упала прямо под копыта своих товарок, а ее всадник вылетел на дорогу, шмякнулся на камни, с трудом поднялся, ухватился за стремя ближайшего к нему всадника и побежал рядом с лошадью, когда шестерка устремилась прочь.

– Стоять! – гаркнул я, но не данам, а своим людям, потому что вдали показался более многочисленный отряд данов, и он быстро приближался. – Назад! – приказал я. – Назад и вверх на холм!

Холм вместе с разрушенной крепостью располагался на перешейке, образованном большой петлей Сэферна. В самой петле, где участки, поросшие невысоким кустарником, перемежались с болотами, стояла деревушка с церковью и кучкой домишек. Сюда уже успели добраться беженцы, и их крупный рогатый скот, свиньи, гуси и овцы сгрудились возле лачуг.

– Где мы? – спросил я Мереваля.

– Это место называется Скроббесбург, господин, – крикнул он в ответ.

Это место было создано для обороны. Ширина перешейка составляла триста шагов, и для его защиты у меня имелся отряд в сто сорок три человека, а также отряд Мереваля. Кроме того, среди беженцев было немало мужчин, которые служили в фирдах. У них нашлись топоры, копья, охотничьи луки и даже несколько мечей. Мереваль уже выстроил их в шеренгу по перешейку.

– Сколько людей? – уточнил я у него.

– Триста, если не считать моих восьмидесяти трех.

Даны наблюдали. Их было примерно сто пятьдесят, но к ним с севера шло подкрепление.