Декан тоже пригубил из своего стакана, вытер рот тыльной стороной ладони:

– Ведь цепь можно замкнуть и сегодня? – неожиданно спросил его СЧХ. – Иначе бы вы так не переживали за объект.

Ельцов надолго замолчал. Костёр проглотил новую партию хвои.

– Долгое время мы, Хранители, так сказать, последние из мохэ, были уверены в том, что подобное если и возможно, то не в наше время. Однако события, произошедшие в двадцатых-тридцатых, и особенно в пятидесятых, годах встревожили нас не на шутку.

– Техническая революция, – догадался Санатов.

– И экономическая. Кардинальные и коренные изменения в социальных существующих веками структурах. Глубочайшее исследование гена. Изменение мышления человека в течение короткого времени. И всё происходит практически одновременно. Мы провели опыты с трёхлетними малышами. Они осваивали компьютер в несколько раз быстрее, чем их родители. Будто в их генную память впрыснули плазму знаний.

– Космос вошёл с нами в контакт?

– Да. – Ельцов уверенно тряхнул головой. – На местах стали происходить замыкания коротких участков цепи: то экономические прорывы, то бедствия.

– Чем это грозит нам?

– Если отдадим цепь нашей нынешней так называемой элите – прямой путь к гибели цивилизации. Сегодня никто не воспользуется бонке во благо духовности. А любые иные игры с цепью – катастрофа.

– Но ведь в Китае сработало для людей! – встрепенулась Вика.

– А какой строй в Китае? Вот вам и ответ.

– Но если кто-то из космоса вошёл в контакт с Землёй, прекрасно зная о том, что здесь происходит, получается, кому-то выгодно, чтобы на планете Земля произошла новая катастрофа, – заметил внимательно прислушивающийся Савицкий. – Выходит, и в космосе не всё так гладко?

– В яблочко, Володя, – устало отозвался декан. – Впервые эта версия прозвучала в шестьдесят третьем году. После получила подтверждение в семидесятом. – Ельцов вскинул голову, обвёл присутствующих взглядом. – Именно потому мы, как выразился товарищ Санатов, и парились. Чтобы там, за девять тысяч километров от нас, зашевелились те, кто до сих пор не верил в это.

– Папа на последних страницах описал действие бонке. – Голос Виктории разорвал тишину, образовавшуюся после последних слов декана. – А потом скорее всего испугался.

– Это был не испуг. – Савицкий подсел к Ельцову и резким движением ноги стёр рисунок. – Если бы так, Профессор просто удалил бы страницы. Это своеобразная проверка нас. Это бонке не дал Профессору возможность вырвать листы. Теперь, через те две последние страницы, он хочет войти в контакт с нами.

– И что делать? – Виктория сжала плечики: то ли костёр уже не отдавал жар, то ли холод стал крепче.