Стараясь действовать как можно тише, он стал развертывать необжитую, новую часть карты, сухо хрустевшую жесткой глянцевитой бумагой.

- Тут вот, в лесу, у этой балки. Здесь близко гурты какого-то колхоза зазимовали. Так вот они рассказывают: когда отряд, действовавший вот здесь, в районе Узловой, был оттеснен со своих баз лесным пожаром, командир взял направление вот сюда, за реку, к колхозным гуртам. Та красавица, что на снимке, - оттуда…

- Позвольте, какие гурты? О каких гуртах речь? Не о колхозе «Красный пахарь»? - живо спросил секретарь обкома, заглядывая в карту через плечи военных.

- Возможно, названия не помню, - ответил комдив, очерчивая на карте лесную балку. - Вот здесь разместилось стадо, и сюда направлялся партизанский отряд. Это последнее, что они могли о нем сообщить.

- А отряд не железнодорожников? Не Рудакова с Узловой, не помните? - допрашивал секретарь обкома, все более и более оживляясь.

- Вот это помню: точно железнодорожников, точно Рудакова! - обрадовался комдив. - Этот, высокий-то, партизан Железнов, как раз из этого отряда…

- Так этот район еще третьего дня освобожден частями вашего соседа, - задумчиво сказал член Военного совета.

- Правильно, - подтвердил секретарь обкома. - И мы уже получили со связным через линию фронта от Игната Рубцова - председателя того колхоза, что гурты в лесу прятал, - сообщение, что все они живы и их знаменитое стадо цело… Это один из лучших наших колхозных вожаков, замечательный мужик, балтиец, старый большевик. Кронштадт штурмовал!..

Девушка, приподнявшись на локте, всматривалась в незнакомые доброжелательные лица. Казалось, она все еще старалась решить: в действительности или в хорошем сне видит всех этих людей, слышит разговор, знакомые имена?

Ну да, это была действительность! Полного, широкоплечего человека девушка даже помнила. Она видела его однажды в первом ряду кресел во время итогового смотра самодеятельности, происходившего в областном центре. Вот у кого надо попросить, чтобы всех их не отправляли ни в какой столичный госпиталь, а дали возможность поправиться здесь и потом отослали назад к Рудакову, чтобы с его людьми воевать до самой победы.

Опасливо оглядываясь на строгого врача, девушка стала сбивчиво излагать секретарю обкома общую просьбу троих друзей. Секретарь, улыбаясь, слушал ее и все время победно оглядывался на члена Военного совета, точно гордясь перед этим седым, бывалым генералом людьми своей области. Когда девушка кончила, он заговорщицки подмигнул:

- Слышали? Ой, народ! Ну народ!.. Милая девушка, куда же вас забрасывать, когда весь рудаковский отряд уже с боем прорвался через фронт и вышел из леса? Узловую не сегодня-завтра возьмут. Вашего Рудакова туда секретарем горкома посылаем. Надоело ему, небось, там все взрывать да разрушать. Пусть отдохнет, строя да восстанавливая.