– Мадам, я обязан молчать, – ответил де Муи, – и если я до сих пор не ответил вам, то, значит, делать этого нельзя.

– И все-таки, месье…

– Ваше величество имеете возможность погубить меня, но не можете требовать, чтобы я предал новых моих друзей.

– А разве прежние друзья не имеют на вас прав?

– Те, кто остался верен нам, – да; те же, кто не только отрекся от нас, но отрекся и от самого себя, – нет.

Маргарита встревожилась, задумалась и, вероятно, ответила бы новыми вопросами, как вдруг вбежала в комнату Жийона.

– Король Наваррский! – крикнула она.

– Где он идет?

– Потайным ходом.

– Выпустите гостя в другую дверь.

– Нельзя, мадам, нельзя. Слышите?

– Стучатся?

– Да, и как раз в ту дверь, куда ваше величество приказываете выпустить вашего гостя.

– А кто стучится?

– Не знаю.

– Пойдите посмотрите – кто и вернитесь мне сказать.

– Мадам, осмелюсь заметить вашему величеству, – сказал де Муи, – что, если король Наваррский увидит меня в Лувре в этот час и в таком костюме, – я погиб!

Маргарита схватила за руку де Муи и повела его к пресловутому кабинету.

– Войдите сюда, месье, – сказала она. – Вы будете там скрыты и вне опасности, как у себя дома, мое честное слово будет вам порукой.

Де Муи вскочил в кабинет, и едва закрылась за ним дверь, как вошел Генрих.