— Она не придет, — наконец выдавил я из себя.

— Это ее выбор, Николай, — Азамат, как мог, пытался меня утешить. — Странный вы народ: все у вас как-то неожиданно и непонятно. Разве можно так обходиться с собственной судьбой?

— А как с ней надо обходиться? — отвлеченно поинтересовался я.

— У нас все по-другому, — продолжал Азамат. — Традиции формировались веками. Действуй согласно им — и твоя жизнь будет застрахована от всяких непредвиденных огорчений.

— Горюй не горюй, а ничего уже не поделаешь, — я поднялся на ноги. — Давай закончим здесь все дела и покинем поскорее это место. Здесь все напоминает мне о ней.

— Ну наконец-то, — Азамат оживился. — Теперь я снова узнаю старину Алфимова. Взрывчатку мы разделим на небольшие порции…

— Нет, мы рванем все сразу, — оборвал я его.

— Да ты с ума сошел — здесь почти целый ящик, Николай!

— Не дрейфь, Азамат. Чего нам тут возиться? Уйдем, погромче хлопнув дверью, — я бросил злобный взгляд в сторону Ее лагеря. — Устроим салют в честь попранной любви! — Взвалив тяжеленный ящик на плечи, я начал спускаться по пологому склону.

Взрывчатку мы заложили на дне обширной ямы в нескольких метрах от места, где еще недавно был наш лагерь. Оттащив заплечные мешки на безопасное расстояние, мы вернулись, чтобы произвести подрыв.