Когда Ноэ и Миетта втащили в зал кабачка бесчувственное тело Генриха, сверху стремглав сбежал кое-как одетый Маликан, разбуженный всей этой суматохой.

— Проклятие! — рявкнул он. — Моего принца убили!

— Нет, — ответил Ноэ, — принц не умер, он дышит. Да вот, глядите: он открывает глаза.

Действительно, Генрих слабо открыл глаза и удивленным, блуждающим взором обвел комнату.

Маликан бросился к себе, притащил складную кровать и принялся устраивать ее, в то время как Ноэ разрезал камзол на Генрихе и исследовал его рану.

Маликан был родом из беарнских пастухов, а они умеют помогать себе собственными средствами. Осмотрев рану принца, он сказал, что она вовсе не глубока и только вызвала сильное кровотечение, которое и явилось причиной потери сознания. Но рана отнюдь не смертельна!

Генрих почти совсем пришел в себя и спокойно переводил взгляд с Ноэ на Миетту и потом на Маликана. Казалось, что он ищет кого-то. Действительно, он искал красотку-еврейку.

— Где же она? — спросил он наконец.

Только тогда Миетта и Ноэ заметили, что Сарра исчезла.

— Когда я сходил вниз, — сказал Маликан, — я услыхал полузадушенный крик, но, когда я спустился, в зале не было никого!

Ноэ и принц переглянулись, но не успели обменяться ни единым словом, как входная дверь распахнулась и в объятия принца бросилась бледная, растрепанная женщина.

Это была принцесса Маргарита!

XXIX

XXIX

Через два дня после того, как разыгралась трогательная сцена, которую мы только что описали, король Карл IX, уже чувствовавший приступы болезни сердца, а потому обычно плохо спавший, проснулся после необыкновенно спокойно и хорошо проведенной ночи раньше обыкновенного и в исключительно хорошем настроении. Это хорошее настроение стало еще крепче, когда он узнал от пажа, что в этот день стоит особенно хорошая погода и что, следовательно, возможна удачная охота. Поэтому он приказал позвать Пибрака.

— Пибрак, друг мой, — сказал король, — вы должны обложить для меня оленя!

Пибрак поклонился.

— Который теперь час? — спросил Карл IX.

— Семь часов, ваше величество!

— Ну, так я отправлюсь на охоту в десять.