На одно из таких писем он мужественно ответил: «Как королевский офицер, я не могу, не теряя чести, отказаться подчиниться королевскому приглашению. Я поручаю себя воле Того, Кто управляет сердцами королей и принцев».

Дело, по которому король особенно желал посоветоваться с Колиньи, заключалось в том, чтобы начать борьбу против опасного могущества Испании и помочь протестантам в Голландии. С этой целью он тайно позволил Людвигу Нассаускому набрать во Франции пятьсот всадников и тысячу пехоты. С этим войском Людвиг двинулся в Нидерланды и взял 24 мая Монс. Вожди гугенотов после этой победы убеждали короля объявить войну Испании; но Елизавета Английская, со своим обычным двоедушием, в самую решительную минуту отказалась дать обещанную помощь, хотя вначале и подбивала короля к войне. Карл убедился, что Елизавета одурачила его как в вопросе о войне с Испанией, так и в переговорах о браке ее с одним из его братьев. Между тем Монс был осажден и взят герцогом Альбой, а направлявшееся на помощь к этой крепости гугенотское войско в три тысячи человек было застигнуто врасплох и совершенно разбито: тысяча двести человек погибли в битве, тысяча девятьсот бежавших с поля сражения были истреблены крестьянами, и только около ста человек достигли Монса.

Таким образом, обстоятельства складывались весьма неблагоприятно для Карла IX, и так как затруднения эти возникли по совету гугенотских вождей, то партия Гизов и герцога Анжуйского воспользовалась этим, чтобы подорвать к ним доверие короля. Екатерине Медичи стало, между прочим, известно через шпионов, что Колиньи предостерегал короля против влияния ее и герцога Анжуйского, и она еще больше возненавидела адмирала.

Вся в слезах пришла она однажды к королю и, сказав ему, что он только ее советам и помощи был обязан своими успехами в войнах против гугенотов, жаловалась, что они-то теперь и пользуются всеми преимуществами и он по их совету ведет напрасные войны и подвергает опасности свой престол, вызывая гнев Испании и полагаясь на пустые обещания двоедушной королевы английской. Эти слезы и мольбы убедили нерешительного короля, и он снова подчинился пагубному влиянию Екатерины Медичи.

Пока подготовлялась таким образом перемена в симпатиях короля, гугенотам не было причины опасаться чего-либо, и Франсуа и Филипп, проводив графиню после смерти королевы Наваррской в Лаваль, вернулись в Париж тем охотнее, что вскоре должна была состояться свадьба короля Наваррского, на которой должны были присутствовать многие гугеноты. Они наняли квартиру близ дома адмирала. Де Лану в то время не было в Париже; он находился в Монсе с Людвигом Нассауским и попал в плен к герцогу Альбе.