Лейтенант ловил на себе злорадные взгляды начальника гестапо и свои выводы держал при себе. Он вполне допускал, что штурмбанфюрер значительно преувеличит в своем рапорте разрушения и даже, может быть, предложит их закрыть, лишь бы вина Корфа выглядела как можно более весомой. На этом нужно сыграть, в Берлине не обрадуются, если из-за мелких счетов рейх лишится трех перспективных шахт… Но это уже детали, тактика. А в стратегии Корф действительно проиграл. То ли пресловутым Мстителям, то ли стечению обстоятельств. Ему доверили охрану шахт, он доверия и особых полномочий не оправдал. Маршевая рота - это теперь самая реальная и далеко не худшая перспектива.

Черт бы побрал этого тупого гестаповца! Вполне возможно, что тот буквально сидит в том помещении, куда Корф стремился попасть пятнадцать лет. Если бы советские клерки аккуратно вели дела, если бы они не распотрошили архив, если бы он нашел там необходимые чертежи… Столько «если», что никакая, даже самая неизменная удача не в силах одолеть. Почти полжизни потрачено на эту цель и позорно отступать в последний момент. Да еще перед таким противником, как штурмбанфюрер. Нет, этот дурак его не остановит. У лейтенанта есть небольшой запас времени, пока будет вестись расследование, и он своего добьется, даже если придется переступить через пару трупов в черной форме! Форму ведь можно менять, что он и делает почти ежедневно.

13

13

- Аусвайс? - один солдат требовательно протянул руку, другой смотрел в сторону, зато третий положил руку на автомат, висящий через грудь. Патруль вывернул из-за угла неожиданно, Даниил был захвачен врасплох…

… После ухода Ксанки выяснилось, что дети пропали, никто не видел их с момента урока по минному делу.

- Я им норматив зарубил, думал, что заставлю их хоть неделю не заниматься посторонними делами, - грустно признался Яша.

- Тебя бы в их возрасте остановила «двойка»?

- Наверное, старею, - сказал Цыганков. - Думаешь, они в городе?

- Если узнали об аресте Валерки - наверняка.

Затем, когда сестра не вернулась в назначенный срок, Даниил снял гимнастерку, в которой ходил с начала войны, и переоделся в штатскую одежду.

- Тебе нельзя, - попробовал возразить Яков, - ты командир.

- Останешься за меня на три дня, - распорядился Ларионов.

- Давай я пойду? Тебя же полгорода знает в лицо.

- И я их знаю. А немцы, прежде чем стрелять, спросят у меня документы. А у тебя - нет…

И вот документы спросили, да так неожиданно, что Даня протянул лишнюю секунду, чем вызвал подозрение.

- Аусвайс! - фашист готов был сорвать с плеча карабин и взять Ларионова на мушку.