28

Вечером Ярош передал рукопись Данке, которая сама вызвалась набрать текст на компьютере, а еще расшифровать диктофонную запись рассказа Милькера. Данка уже успела прочитать рукопись и была под большим впечатлением, ей казалось, что она читает записки какого-то близкого родственника, иногда в памяти всплывали видения чего-то подобного, чего-то, что она могла и сама видеть и прочувствовать, но, очевидно, не видела, сны ее отныне стали странными и запутанными, она просыпалась среди ночи и не могла вспомнить, где она, не только тогда, когда ночевала у Яроша, но и когда ночевала дома. Мать была уверена, что Данка перетрудилась, и убеждала ее оставить на время песни, но Арканум уже держал ее крепко, также, как записки неизвестного ей Ореста и чувство к Ярошу.

Когда она рассказала родителям об их отношениях, то, к ее удивлению, это не вызвало скандала, отец, который так и не восстановился в должности, уже успел умерить свой гонор, поэтому только буркнул: «Ну, что же, профессор, это, конечно, лучше, чем тот молодой вертопрах», а мама сказала:

– Тебе виднее. Но ты же не собираешься оставаться его любовницей? Он еще тебе не предлагал пожениться?

– Нет. Только предложил переехать к нему. Я думаю, это разумно.

– Боюсь, наш папа этого не поймет.

– Честно говоря, я сама боюсь своих чувств. Ни к кому раньше ничего подобного не испытывала. Не могу и дня прожить без него, без его голоса. Особенно, когда прочитала эти записки о довоенном времени. Они каким-то странным образом повлияли на мои чувства. А теперь, когда я их набираю, мне хочется все время быть рядом с ним.

29

29

В тот день Марко впервые обратился к отцу «папа», и Ярош почувствовал волнение, ему захотелось тоже что-то сказать в ответ, но он не мог подобрать слов, чувствовал себя виноватым, и это его сковывало, но Марко был настроен вполне миролюбиво и предложил встретиться где-нибудь за чашкой кофе.

– Должен тебе признаться, – сказал он, затягиваясь сигаретой, – я попал в переплет. Полгода назад. Меня загребли с «травкой», припугнули, что пришьют распространение наркотиков, хотя это была обычная марихуана, а потом… потом дали задание.

Ярош напрягся и приготовился узнать о чем-то ужасном, но то, что он услышал, рассмешило его.

– Мне сказали, чтобы я снял Данку, а потом познакомил ее с тобой. Но так уж случилось, что она мне понравилась, ну и мы начали встречаться… то се… Знаешь, не такой уж я крутой программист… надо было о чем-то подумывать… Так вот, когда я услышал, что ее отец начальник таможни, сразу воодушевился. Ты можешь меня осуждать, но я не пошел в тебя. Кроме того, я подумал, что ее отец и так меня отмажет. Но после того, как я вас познакомил, Данка неожиданно стала меня избегать. Я не долго бился над этой загадкой… Я понял, что на самом деле она меня, а не я ее использовал. Она хотела сойтись с тобой ближе и добилась своего, а я был лишь трамплином, – он горько усмехнулся, помолчал, погасил сигарету в пепельнице и продолжил: – Но я хочу тебе сказать, что совсем не сержусь. Фактически получилось все так, как они спланировали. Я выполнил задание, мы квиты.