Но вторая линия янки находилась уже на полпути вверх по склону, и всё больше войск северян прибывало по дороге Садли. Там был полк морской пехоты США, а также три свежих добровольческих полка из Нью-Йорка.

Появились и новые пушки, а первые кавалеристы-янки проскакали галопом к своему левому флангу, пока свежая пехота северян стоически маршировала по открытой местности в качестве подкрепления остаткам первых нападавших, которые отступили на две сотни шагов от валяющихся на земле тел, полосы скользкой от крови травы и развороченного дерна, отмечающих самую дальнюю точку приливной волны этой неудавшейся атаки.

— В шеренгу стройсь! В шеренгу стройсь! послышался крик где-то в центре строя конфедератов, и каким-то образом уцелевшие офицеры и сержанты расслышали приказ и повторили его, и орущие и обезумевшие мятежники медленно отошли обратно к изгороди. Они ухмылялись и смеялись, полные гордости тем, что только что совершили.

Время от времени кто-нибудь принимался улюлюкать без очевидной причины или поворачивался кругом, чтобы послать пулю в отступающих северян. Вниз по склону полетели оскорбления.

— Катитесь к своим мамочкам, янки!

— В следующий раз пошлите настоящих мужчин!

— Ну и как вам теплый прием виргинцев, трусы!

— Молчать! — выкрикнул майор Бёрд. — Молчать!

Кто-то начал истерически смеяться, а кто-то захлопал. У подножия холма опять загрохотали пушки северян, посылая снаряды к вершине холма, снова покрыв его темным дымом.

Короткоствольные гаубицы и не прекращали стрельбу, посылая свои круглые снаряды высоко над головой родайлендцев и ньюйоркцев, чтобы они разорвались у кромки леса.

— Назад к лесу! Назад к лесу! — приказ прокатился по линии мятежников, и южане отступили обратно в тень. Перед ними, где над сгоревшей травой понемногу рассеивался дым от выстрелов, по обеим сторонам того, что осталось от изгороди, лежало несколько мертвецов, а за изгородью, на залитом солнечным светом лугу, распростерлись тела северян.

Офицер с рыжими бакенбардами лежал там с открытым ртом, а очки в золотой оправе съехали набок. Рядом с мертвецом села ворона.

Раненый северянин приполз к лесу, умоляя дать ему воды, но ни у кого из легионеров ее не было. Они опустошили свои фляжки, а теперь солнце палило всё сильнее, их глотки пересохли от содержащейся в порохе селитры, но воды не было, а напротив них из дальнего леса выходили новые янки, чтобы снова придать жару атаке.

— Мы снова сделаем это, ребята! Снова сделаем! — воскликнул майор Бёрд, и хотя беспорядочное первое сражение Легиона не дало ему возможность полностью проверить свою военную доктрину, он неожиданно понял, что достиг кой-чего гораздо более значимого — нашел тот вид деятельности, который доставлял ему радость.