— Думаю, пойдем на Париж, — он не мог допустить, что Император оправится от поражения.

— На Париж? — Доггет удивился, словно не понимал до этого мига, что сотворила армия Веллингтона в этой провонявшей дымом и кровью долине. — Вы и впрямь думаете, что мы пойдем на Париж?

Шарп не ответил. Он смотрел на одинокого всадника, едущего по гребню, перескакивая через длинные темные борозды, оставленные французскими ядрами. Полковник узнал капитана Кристофера Мэнвелла, и пошел ему навстречу.

— Доброе утро, — коротко приветствовал он его.

Мэнвелл прикоснулся затянутой в перчатку рукой к шляпе.

— Доброе утро, сэр. Я искал вас, — он замялся, оглядывая людей Шарпа, перемазанных и изнуренных, неприветливо взирающих на щеголеватого кавалериста.

— Он мертв, — произнес Мэнвелл, решив не разводить далее политесы.

— Россендейл?

— Да. Убит, — при взгляде на Шарпа на лице капитана отразилось сожаление. — Полагаю, вам следовало об этом узнать, сэр.

— Почему вы так решили? — грубовато спросил Шарп.

Мэнвелл растерялся, потом пожал плечами.

— Думаю, он выдал вам расписку? Боюсь, она ничего не стоит, сэр. У него не было ни пенни собственных денег. А тут еще… — Мэнвелл замялся.

— Еще что? — рявкнул Шарп.

— Миссис Шарп, сэр, — Мэнвелл собрал все свое мужество. — Кто-то должен сказать ей.

Шарп резко рассмеялся.

— Только не я, капитан. Она — чертова потаскуха, и гори она хоть в аду, мне до нее дела нет. Прощайте, капитан.

— Прощайте, сэр, — Мэнвелл посмотрел, как удаляется Шарп, потом повернул на дорогу, туда, где — о чем Шарп не догадывался — сидела в своем экипаже Джейн. Мэнвелл вздохнул, и отправился сообщать новости, которые разорвут ее сердце.

Шарп вернулся к затухающему костру, вытащил из кармана долговую расписку и порвал ее в клочья. Все-таки найти простой способ отремонтировать крышу шато не получилось. Развеяв клочки по ветру, он повернулся к своим парням.

— Мистер Прайс!

— Сэр?