Митроха возник будто из-под земли, принял коней и прикрывшись ими от любопытных взглядов прошептал:

— Эй, дядька, гони полтину, а лучше рупь.

— Ого, — так же полушепотом ответил Марек, — ну говори, может и рубль получишь.

— Здесь он, Эрик твой. Вот и Воронок его стоит. Так что давай, плати.

— Добре, только скажи мне, малец, где он сейчас?

— К девкам пошел наверх, напился, козел, нажрался от пуза, и на сладкое потянуло… тьфу! — Не по-детски ответил Митроха.

— Вот как? Ну, держи рубль, — Марек вытянул полновесную серебряную монету и бросил мальчишке, который с ловкостью подхватил ее, расплывшись в широкой улыбке.

— Ты вот что, Митроха, смотри, будет чего стоящего — мне рассказывай, в накладе не останешься…

— Ага, за мной не заржавеет, — с готовностью откликнулся мальчишка, уводя коней к коновязи.

Братья переглянулись, решая, что делать дальше. Но толком надумать так ничего и не успели. Из-за угла корчмы показалась Снежана и махнула рукой. Тадек радостно улыбнувшись в ответ, быстрым шагом направился к девушке, которая уже снова скрылась в саду, за корчмой.

Девушка ждала его у задней двери «Подковы» и сразу бросилась ему на шею, быстро поцеловав в губы. Разведчик хотел ее удержать, но она не далась выскользнув из его рук.

— Снежинка, — Тадек послушно прислонился плечом к стене рядом с ней и глубоко вздохнул, — ты мучаешь меня, моя радость, сколько можно!

— Тадек, — Снежана широко улыбнулась, — не надо сейчас об этом, я же и сама не рада. Но ведь ты сам хотел схватить мерзкого Эрика, разве нет?

— Конечно, хочу, но когда мы… А что? Ты такая довольная… Что-то уже придумала, моя радость?

Девушка кивнула с гордым видом и, повернувшись к двери, поманила его за собой.

По знакомой уже лестнице, Хортич поднялся на второй этаж и вслед за Снежаной вошел в ее комнату.

Плотно прикрыв дверь, девушка снова ловко увернулась от его рук и прижала палец к губам.

Только когда русин под ее строгим взглядом спрятал руки за спину, прислонившись к стене, она осторожно приблизилась и прошептала ему на ухо:

— Он здесь!

Тадек быстро пересек комнату и откинул полог, закрывающий кровать. Это действительно был Эрик — абсолютно обнаженный, он лежал на кровати. В рот был засунут кляп, а руки крепко прикручены к столбикам деревянного изголовья. При виде воина, пленник Снежаны замычал, и попытался, наверное далеко не в первый раз, высвободить руки.